Все больше петербургских медиков заболевает коронавирусом, по последним данным, их уже около 250 человек. Врачи просят благотворительные организации доставить им недостающие средства защиты – но чаще всего анонимно. Корреспондент сайта Север.Реалии разбирался, почему страх увольнения у медработников перевешивает страх заражения.
Благотворительные и другие организации, которые помогают врачам, покупая и доставляя в больницы средства индивидуальной защиты, в большинстве случаев получают анонимные просьбы о помощи. На вопрос, почему медработники не хотят называть свои имена, они, как правило, ссылаются на внутренние распоряжения больничного руководства, которые состоят в том, что врачам запрещается сообщать и журналистам, и благотворительным организациям о том, что им чего-то не хватает – в том числе средств защиты, от которых напрямую зависит их жизнь и здоровье. Один из лидеров петербургского отделения межрегиональной профсоюзной организации "Альянс врачей" Кирилл Бородин говорит, что просьб о помощи приходит много, а вот заявлять о них на камеру и называть свое имя сотрудники больниц боятся.
– Выступать в публичном пространстве и раскрывать свою личность готовы единицы: Марианна Замятина, рассказавшая, что в госпитале для ветеранов войн нет нормальных средств защиты, и уволившаяся оттуда; заболевший коронавирусом врач Сергей Саяпин из Покровской больницы, записавший видео, где он обвиняет в своей болезни главврача, – а больше и вспомнить некого. Да, вот в Покровской больнице есть еще медсестра, которая активно выступает против действий своего руководства, даже президенту писала.
На днях из больницы имени Семашко уволилось много врачей – они пошли на решительный шаг, но никто из них не захотел говорить на камеру. По поводу нехватки средств защиты к нам обращались медики из городской больницы №2, из городской больницы №14, из института имени Вредена, из Покровской больницы, из больниц №60 и №49 Пушкинского района, из городской больницы №20 и многих других. Даже из городской станции скорой помощи обращались, но контакт не оставили – мы не знаем, кто именно обратился. Нам рассказывают о том, как торопливо и небрежно иногда перепрофилируют больницы под коронавирус – не устраивают зонирования, не обеспечивают в полной мере средствами защиты.
В роддоме №16, куда мы доставляли маски и респираторы, была интересная история: там было два карантина, и после этого роддом – без зонирования, без шлюзов, без адекватного обеспечения средствами защиты – открылся для беременных с ОРВИ и контактных по коронавирусу. И сейчас мне врач оттуда сообщил, что контактные заболели коронавирусом. А на тот момент, когда врачи этих пациенток принимали, у них не было средств защиты. Так что теперь стоит ожидать, что врачи там тоже заболеют, я думаю, это вопрос нескольких дней. Готовы ли врачи выступать против нарушений у себя в больнице, зависит от многого, в том числе от того, насколько авторитарно руководство, как часто меняются главврачи. Если главврач сидит сто лет, то люди понимают, что воевать против него бессмысленно. Если главврач какой-то новый – там врачи могут взять и уволиться или массово уйти в отпуск. Но говорить все равно никто не хочет.
– А чего больше всего не хватает сегодня врачам, что они просят чаще всего?
– Почти всегда какие-то средства защиты в больницах есть. Мы спрашиваем, что нужно и какое количество людей нужно обеспечить, – стараемся подходить рационально, чтобы все не раздать раньше времени.
– А с закупками проблем не возникает?
На первом месте стоят респираторы, на втором защитные экраны
– Время от времени, все очень неровно. Сейчас, например, респираторы и маски получилось закупить, самая большая проблема – это комбинезоны, хотя они ведь даже не медицинские, а технические, с негерметичными швами. Их достать сложно, а те, что достать легко, стоят больше тысячи рублей, таких денег у нас нет. Не меньшая проблема и с одноразовыми медицинскими халатами. Но по моему опыту, по важности на первом месте стоят респираторы, на втором защитные экраны, на третьем – облачения в виде одноразового хирургического халата или комбинезона, на четвертом – высокие бахилы. Это то, что я слышу от врачей, то, в чем они чувствуют недостаток.
Председатель петербургского отделения межрегиональной профсоюзной организации "Альянс врачей" Елена Колесник считает, что сейчас для общества как никогда важно иметь точную информацию о том, что происходит в больницах.
– Я готова в огонь и в воду за медицину и за медиков, но за достойных медиков, которые работают по совести, не идут на попятную, не готовы заодно с главным врачом обманывать и людей, и государство, выпускать фейковые новости.
– Власти часто называют фейками сообщения о неготовности больниц к пандемии, а в это время врачи, боясь и скрываясь, жалуются на нехватку средств защиты – так, может, наоборот, фейковые новости – это бодрые реляции о том, как все хорошо?
Что ни возьми – все анонимно, анонимно, анонимно, всезасекретьте, не называйте наши имена
– Сообщения о готовности – это стопроцентный обман. Больницы совершенно не готовы. Но я подозреваю, что и медики тоже поступают нечестно: просишь их – вот вы кричите о помощи, так давайте, хоть что-нибудь покажите нам, чтобы мы могли удостовериться в вашей информации. Мы уже устали от этого, что ни возьми – все анонимно, анонимно, анонимно, все, пожалуйста, засекретьте, не называйте наши имена.
– Медики запуганы, боятся увольнений.
– Хорошо, боятся. Но у меня все равно возникает вопрос – почему медики решили, что они рабы, что они должны подчиняться главному врачу и молчать? Медицина – это очень ответственно, и каждый медик несет ответственность не только за свое здоровье, но, прежде всего, пациентов. В коллективном договоре написано, что администрация больницы обязана всех сотрудников обеспечить всем необходимы для работы, и в связи с эпидемией тоже. И если врачи не оснащены полной защитной экипировкой в соответствии с законодательством, получается, что они сами становятся распространителями инфекции, – почему они молчат? Значит, это люди безответственные, которые боятся всего. Вот и все. И неужели у этих трусливых медиков еще есть надежда, что им заплатят все положенные выплаты, что все изменится, что их будет кто-то уважать? Нет, их не будет уважать никто – ни пациенты, ни главные врачи, а самое обидное – они сами себя не будут уважать. Мне кажется, сейчас такое время, когда идет разделение всех на две части: рабы и люди. Пора каждому определиться, к какой группе он относится. Вот сейчас мне медики из больницы имени Семашко рассказали, что их больницу перепрофилировали под инфекционную, роддом закрыли и переоборудовали под гостиницу для врачей. И там из нескольких отделений почти все медики либо уволились, либо ушли на больничный или в отпуск за свой счет. И из приемного покоя персонал ушел – получается, что лечить людей там практически некому.
Корреспондент Север.Реалии поговорил на условиях анонимности с медсестрой одного из отделений больницы имени Семашко – она пока не уволилась, но собирается.
У нас до сих пор нет подписанных сотрудниками допсоглашений по трудовым договорам – что мы согласны работать с COVID
– Наш главврач отчитался, что больница готова работать как инфекционная с 27 апреля, но открывается фактически только в ночь на 1 мая, – говорит Мария (имя изменено. – СР). – Средства защиты нам закупили, показали и маски, и респираторы, и комбинезоны, там много коробок стояло – сказали, что на три недели хватит. Те средства защиты, которые нам выдавали сначала, конечно, не подходили, сейчас закупили другие. Но проблема в том, что у нас до сих пор нет подписанных сотрудниками допсоглашений по трудовым договорам – о том, что мы согласны работать с COVID. Ведь если больницу переводят в другой режим, сотрудники должны дать согласие, что они готовы работать в новых условиях, с новым режимом труда, отдыха, с новой зарплатой, должны знать, что им предстоит. Мне только что прислали такое допсоглашение по электронной почте – но никаких цифр там не указано, о надбавках написано расплывчато – согласно постановлению правительства такому-то, и дальше идет ссылка, никаких конкретных цифр там нет. То есть мы ничего не понимаем, что нас ждет.
– Почему вы боитесь назвать свое имя?
– А потому что у нас нет единства в коллективе, каждый сам за себя. Руководство дало нам понять, что если кто-то недоволен, может собирать манатки. Но люди и так увольняются или идут в отпуска, чтобы посмотреть, что будет. Они просто боятся – одно дело показать защитный костюм, да, в нем можно отработать, а как его снять, что с ним делать после? Если мы его сбрасываем, куда девать одежду, которая была под ним, как будет устроен шлюз – все это вызывает большое беспокойство, весь этап обработки после смены нам совершенно неясен. Думаю, если бы нам дали всю информацию, люди не были бы в такой панике, так не бежали бы.
Сотрудница Приозерской межрайонной больницы в Ленинградской области Наталия Трофимова, работавшая терапевтом, еще в конце марта выступила публично.
Меня уволили по статье – за разглашение врачебной тайны и распространение персональной информации
– 3 апреля у нас планировали открыть инфекционный стационар. Еще 30 марта я открыто подняла вопрос об отсутствии на момент открытия средств индивидуальной защиты, аппаратов искусственной вентиляции легких, необходимого количества кислородных подводок и докторов, в том числе узко специализированных. Другие медики у нас тоже открыто возмущались, мы создали петицию, которую подписали десятки медицинских работников. Узнав о петиции, к нам приехали из комитета по здравоохранению, и через день после этого мне предложили уволиться по собственному желанию. Такая же ситуация повторилась в районе 10 апреля, но я отказалась. Меня предупреждали, что в таком случае я буду уволена по статье. И меня уволили по статье – за разглашение врачебной тайны и распространение персональной информации. Я разместила у себя в соцсети информацию о том, каким образом у нас происходит забор материала на коронавирус. У нас был карантинный корпус, где предполагалась полная изоляция. И туда пришла старшая медсестра поликлиники, хотя не имела на это никакого права, и пришла без каких-либо защитных средств. Это нас крайне возмутило, и я опубликовала у себя на стене фотографию, как она берет мазок – да еще не в процедурном кабинете, а в мужской палате, то есть это нарушение всех возможных эпиднорм. Но на эти нарушения руководство вообще не обратило никакого внимания, думаю, и ту медсестру к дисциплинарной ответственности вряд ли привлекли. Поскольку эту фотографию я разместила у себя на странице, руководство мне предъявило обвинение в том, что я разглашаю врачебную тайну.
На этой фотографии оказался еще один пациент, не фокусе и так далеко, что его лицо определить было невозможно.
Очень долго у нас неправильно забирали анализы, помещали их не в те среды, персонал не был обучен этому, и тесты были слабые
– Предполагаю, что наше руководство каким-то образом вынудило его написать заявление о том, что я нарушила его права, делая съемку в больнице. Врачебной тайной является сам факт обращения человека за медицинской помощью – значит, наверное, и тот факт, что этот человек пребывал в больнице. Но в той же статье говорится и о том, что в случае распространения инфекции такие факты уже не могут являться врачебной тайной, – рассказывает Трофимаова. – Я считаю, что это незаконное увольнение, юристы, с которыми я консультировалась, тоже так считают – поэтому мы будем против этого бороться. Ведь съемка была произведена с целью защитить медицинских работников, персонал, предупредить о том, что таким образом может распространиться инфекция. И мы были правы – на днях у нас опять закрылся на карантин один из корпусов, там заболел врач. Инфекционный корпус на 150 мест у нас открылся 28 апреля, считается, что до этого мы больных с коронавирусом не принимали.
Но всем известно, что с конца марта в большинстве городских и областных больниц были открыты отделения для так называемых внебольничных пневмоний – понятно, что туда поступали больные с подозрением на коронавирусную инфекцию. И по всем законам, по всем нормам даже при подозрении все помещения должны быть оборудованы, боксированы, а медики должны были находиться в средствах индивидуальной защиты. А у нас, пока не определили первого зараженного, защитных средств, кроме хирургических масок, не было. Этот больной пролежал в отделении целую неделю, и только когда у него второй раз подтвердился диагноз, персоналу стали выдавать респираторы, хирургические халаты, шапочки, а кому-то, кто требовал, и противочумные костюмы. Но это было сделано после, а не до. И очень долго у нас неправильно забирали анализы, помещали их не в те среды, персонал не был обучен этому, и тесты были слабые, только недавно появились более качественные. И делали их меньше, чем нужно по инструкции. Поэтому полную картину теперь установить трудно, можно только догадываться, что на самом деле инфекции гораздо больше, чем это отражается в официальных источниках.
В середине апреля власти Санкт-Петербурга пообещали, что в случае заболевания коронавирусом медики получат единовременную выплату в размере 300 тысяч рублей. Если медработнику будет присвоена инвалидность после заражения, то сумма увеличится до 500 тысяч рублей, а в случае смерти от коронавирусной инфекции членам семьи выплатят 1 миллион рублей.
Как следует из распоряжения комитета по здравоохранению города, на эти цели предусмотрено 30 млн рублей. Понятно, что заложенных денег хватит только на 100 заразившихся врачей, а их уже в 2,5 раза больше.
Есть в документе и другие "сюрпризы".
– В справке о смерти причиной должен быть указан коронавирус. И должен быть составлен акт признания пострадавшим вследствие оказания помощи заболевшим пациентам. Его составляет специальная комиссия. Которая к тому же будет определять процент вины медика в заболевании, – возмущается депутат Заксобрания Санкт-Петербурга Борис Вишневский.
– Если средств защиты не хватает – об этом надо кричать! Чего врачи боятся – они, что, держатся за эту мизерную зарплату? Или надеются, что главный врач им заплатит что-то, если они будут молчать? – удивляется Елена Колесник из "Альянса врачей". – Ребята, если вы один раз поддались шантажу, вас всю жизнь будут шантажировать, и вы всю жизнь не будете себя уважать.
29 апреля заместитель главного врача станции скорой помощи Петродворцового района Сергей Жварницкий даже пожаловался в полицию из-за сбора денег на одноразовые маски для медиков, который организовали сторонники движения "Открытая Россия". Как следует из заявления в полицию, врачи его медицинского учреждения "не нуждаются ни в какой помощи".
В комитете по здравоохранению Санкт-Петербурга Север.Реалии сообщили, что "за обеспечение федеральных учреждений средствами индивидуальной защиты город ответственности не несет, а в городских средств индивидуальной защиты в среднем должно хватить на неделю-полторы".
Однако, как следует из опроса, проведенного компаниями "Доктор на работе" и RNC Pharma, в целом в России 39% врачей заявили, что им приходится самостоятельно обеспечивать себя средствами индивидуальной защиты (СИЗ). Еще 32% медиков сообщили о "серьезных проблемах" с масками, перчатками и респираторами в больницах.
