В поселке Краснолесье в Калининградской области давно уже нет школы, а недавно под угрозой закрытия оказалась и сельская библиотека. Вся "культура" сосредоточилась в народном музее, который до пандемии посещали тысячи туристов. Экспонаты для него собирали сами селяне. На помощь властей жители не рассчитывают, но и сдаваться не собираются. Корреспондент Север.Реалии побывала в отдаленном поселке, который пытается сохраниться, несмотря ни на что.
Краснолесье, Калининградская область
Поселок Краснолесье находится в 150 км от Калининграда. К концу пути дорога идет через холмы, ее обступает лес. Это самый край области, на десятки километров раскинулась Роминтская пуща. Места здесь красивые, холмистые, их еще называют "калининградской Швейцарией".
Алексей Соколов
– 25 километров на восток – и граница с Литвой. И всего шесть километров на юг до границы с Польшей, вот как наши окна смотрят, прямо через наш сад, – показывает директор Виштынецкого эколого-исторического музея Алексей Соколов.
Музей в Краснолесье открылся в 2011 году. Экспозиция начинается с каменного века. Сначала она была передвижная, но потом музей получил свое здание, и жители всех окрестных поселков понесли сюда добро, найденное на чердаках и огородах, в сараях и подвалах.
– Кто-то что-то нашел – несут в музей. Какие-то кувшины, посуду в огороде выкапывали, где-то и угольные утюги отыскивались. Все несли. А когда в экспозиции появился так называемый Лесной буфет с разными дарами леса, то и продукты от местных жителей стали появляться: орехи, варенье из шишек, маринованные грибы, – рассказывает директор.
В подвале – коллекция минералов, экспонаты для которой тоже везли со всего света ученые, геологи, дарили посетители музея.
Экспонаты музея – находки местных жителей
До пандемии в Краснолесье приезжали тысячи туристов. Сейчас же музей официально не работает. Два его сотрудника – Соколов и его заместитель, Эдуард Барсуков, в неоплачиваемом отпуске. А по факту двери музея открыты, печи топятся, экскурсии проходят. Деньги за посещение можно бросить в банку при входе – касса музея закрыта.
– Музей открыт, мы в отпуске за свой счет. Работаем в режиме церкви, за подаяния, – шутит Эдуард.
У музея непростые времена. Прошлым летом из-за ковидных ограничений не приезжали детские экскурсии, а они составляют основную долю заработка, которая помогает пережить межсезонье.
– В прошлом году у нас было только две детские группы. Летом были и взрослые экскурсии, но с середины июня опять пандемийная ситуация, запретили полные автобусы. А с половиной автобуса ехать так далеко из Калининграда нерентабельно. И временно автобусы вообще перестали ездить, – рассказывает Алексей.
Сейчас посетителей совсем мало. В один из будних дней забрела лишь влюбленная пара из гостевого дома в соседнем поселке.
– Думали, что тут ничего нет, кроме гостевого дома, рассчитывали только в лесу погулять. А оказалось, тут целый музей, – удивляются Екатерина и Илья.
"Странный поселок"
Краснолесье не похоже на обычное село на отшибе. Небольшой поселок на 350 человек, он живет полноценной жизнью. Жители продают мед, делают шоколад, занимаются народными промыслами. Местные предприниматели открывают гостевые дома, работают столярные мастерские. Недавно появилось кафе. Местная жительница Наталья Добровольская купила сгоревшее здание в центре поселка, а два года назад запустила кампанию по его спасению – пекла пироги на заказ, чтобы заработать на перекрытие крыши. И сейчас крыша уже на месте.
Крыша, на которую собирали пирогами
Смотри также "Хочу, чтобы поселки наши жили". Как луковый пирог спасает местный туризм– У нас вообще странный поселок, – смеется Эдуард. – Мы тут все вместе, держимся друг за друга. Не исключено, что старт для развития дал музей, вокруг которого постоянного какое-то движение. Для жителей это очень важно – видеть, что что-то происходит. Есть музей – и люди видят, что поселок живой.
У немцев Краснолесье называлось Гросс-Роминтен и считалось модным курортом, сюда вела железная дорога.
– По ней сюда, в свою охотничью резиденцию, приезжал последний император Германии и король Пруссии Вильгельм II. Иногда по несколько раз в год бывал. А вообще сюда приезжали как на бальнеологический курорт – отдыхать, дышать воздухом, – рассказывает Соколов.
Гросс-Роминтен
В советские годы работу жителям Краснолесья и окрестных поселков давал лесхоз. Лес активно восстанавливали после вырубок. В поселке были школа, детский сад. В 2009 году лесхоз закрыли, работы не стало, жители стали уезжать.
– Я учился здесь с четвертого класса. И помню, как в школе мы стояли у печки, грелись спинами. Приходили в валенках, потом их под печку ставили. В школу ездили на финках – это такие сани из толстого железного прута. Потом детей становилось все меньше, у нас было всего 16 человек в классе. А в самом маленьком классе – вообще четыре человека, – вспоминает Барсуков.
В 2006 году чиновники решили закрыть школу-девятилетку, как и десятки малокомплектных сельских школ. Местные жители и учителя отстоять школу не смогли.
– Тогда родители дошли до Верховного суда, но прошло время, когда можно было опротестовать решение, и суд просто без рассмотрения вернул документы. Было принято решение, что дети будут учиться в Гусеве, за 30 километров, – вспоминает Алексей Соколов.
Но еще целый год после закрытия школа продолжала работать. Учителя вели уроки без зарплат. Школа была реорганизована в начальную школу-детсад. А потом у чиновников возникли планы закрыть и её. Но возмущенные селяне заявили, что "найдут детей". И действительно нашли – по соседним поселкам. Учреждение удалось сохранить.
Здание музея – бывшая школа
Музей открыли как раз в здании бывшей школы – иначе оно просто стояло бы заброшенным и рано или поздно развалилось, говорит Алексей. На тот момент Виштынецкий музей уже существовал восемь лет, но без помещения. В конце 2010 года администрация Нестеровского района передала здание музею в бессрочное пользование на безвозмездной основе. С ремонтом помог немецкий экологический фонд, который финансировал в регионе крупный проект по созданию природного парка "Виштынецкий". На ремонт здания немцы выделили три тысячи евро, на них закупили стройматериалы. Но сначала нужно было заручиться поддержкой местных жителей.
– Закрытие школы – очень больная ситуация для поселка. Представьте: школа исчезла, музей появился. Мы позвали жителей, рассказали, кто мы, про свои проекты, выставки, конкурсы в школах. И жители отнеслись позитивно. Сказали, что будут помогать, – вспоминает Алексей. – Поменяли окна, перестелили полы. Пришлось снимать деревянную обшивку со стен, обдирать масляную краску. Кто-то штукатурил, кто-то кирпичи носил, Валера Пономаренко сложил камин в первом зале, дети приходили помогали. Местный предприниматель делал стенды для экспозиции.
– Ремонт пришёлся на зиму и начало весны, дров не было, поэтому по началу ходили по деревне, собирали палки, чтобы печки топить, – вспоминает Барсуков.
Местные жители ремонтируют музей
В первый год музей посетило около 500 человек, но с каждым годом количество посетителей удваивалось. Сейчас посещение музея – обязательный пункт в экскурсиях на восток области, в сезон здесь бывает до девяти тысяч человек. Летом в поселке проводится международный фестиваль "Соседи", собирающий тысячи туристов. Во время его проведения появляется работа и у местных жителей.
– Для нас фестиваль – это не финансовый проект. Тут больше затрат, – рассказывает Эдуард. – Мы не сдаем в аренду ни здание, ни оборудование, вход во время фестиваля для всех свободный, и в музей тоже. Мы даем возможность заработать местным – кто-то блины печет, кто-то компоты варит, кто-то рыбу жарит, тут целая ярмарка разворачивается. Мы еще за свой счет компенсируем электроэнергию, вывоз мусора. Мы некоммерческая организация, это наша политика.
Но так было до пандемии. Вот уже два года как фестиваль не проводился из-за ковида. Все надеются, что ситуация изменится в этом году.
Экскурсия в музее
Как социально ориентированная общественная организация, музейщики обратились за "ковидной" субсидией, которая положена учреждениям из-за снижения дохода. Получили 63 тысячи рублей. Их частично хватит на коммуналку: только на электричество в месяц уходит 6 тысяч рублей, а на отопление нужно 6–7 машин дров, по восемь тысяч рублей каждая.
– Субсидии едва хватает на коммунальные платежи. Также нам еще меценат помог, наш друг, предприниматель, просто перевёл средства на счет музея. Мы даже не просили, он сам это сделал, – говорит Алексей. – В общем, проблема не критична, но сам факт, что некоммерческое учреждение, имеющее социальное значение, не имеет льгот по коммунальным платежам и оплачивает их в таком же размере, как коммерческие структуры… Мы и начинали без денег, вкладывали свои средства, создавая музей на общественных началах. И у нас получилось создать некоммерческое учреждение. Самофинансирование позволяет нам существовать, и при этом не делать платные входы на культурно-массовые мероприятия, не взвинчивать цены на посещение музея и участие в интерактивных программах. Просто сейчас период такой для нас, неожиданный, оказался. Но ничего, переживём.
Недавно музейщики совершенно случайно узнали, что, оказывается, были освобождены от некоторых страховых взносов, как социально ориентированная организация. Которые все это время исправно платили. Ни в ФСС, ни в ФОМС не подсказали, что музей имеет законное право взносы не платить – он обязан делать отчисления только в Пенсионный фонд.
Уже несколько месяцев музейщики живут без зарплат, "совесть не позволяет брать из субсидии и взносов". Алексей читает лекции в калининградском институте и, как эксперт по природопользованию, делает заключения. Его зам признается, что занимается всем – "от расколки дров до асфальтоукладывания".
"Главное, чтоб не мешали"
Пока шла борьба за музей, жители Краснолесья чуть не лишились еще и библиотеки. Грибок уничтожил в здании деревянные перекрытия, съел полы и двери. Речь шла о закрытии библиотеки – на ремонт в администрации средств не было.
Эдуард Барсуков
– Тогда я уже с флагами вышел, нашел людей, средства, – вспоминает Эдуард Барсуков. – Конечно, были и те, кто говорил, а зачем тут вообще библиотека. Но она здесь как связующее звено, сюда дети постоянно ходят, есть "Женский клуб". Мы, как волонтеры, взялись. Церковь наша разрешила на время ремонта переехать библиотеке в здание трапезной. Мы с жителями сами и штукатурили, и красили, и полы укладывали. Кто-то финансово помогал. Один парень пришел, сказал: вот вам деньги, купите линолеум. Депутат местный помог. Он еще перед выборами пообещал помочь, а потом выборы выиграл и выполнил обещание.
В конце прошлого года библиотека вернулась в обновленное здание. Мебель для нее закупила администрация.
– В администрации средства на ремонт запланированы не были. Главное, что они не мешали, не закрывали ее официально. А мы сами пошли и сделали первый шаг, – говорит Барсуков.
Музей, вид из окна
Сейчас в планах музея – отреставрировать сарай напротив. Полуразваленное здание виднеется из окна. Здесь хотят сделать мастерские и экспозиции.
– Будет новый сезон, будет и работа. И местные жители смогут участвовать в работе музея, им это тоже своеобразная подмога – кто-то травы собирает, кто-то экскурсии проводит. Планируем развиваться дальше, погибать не собираемся. Надо развивать инфраструктуру поселка. Руки опустим – и схлопнется все, – резюмирует Эдуард Барсуков.