Егору Балазейкину грозит до 15 лет колонии по "террористической" статье за попытки поджогов двух помещений в Петербурге и Ленинградской области, одно из которых занимал военкомат. Корреспондент Север.Реалии второй день находится в Западном военном окружном суде, где начали слушать дело школьника Балазейкина по существу.
17-летнего Егора Балазейкина задержали в Кировске в Ленобласти в феврале этого года по обвинению в попытке террористического акта из-за неудавшихся поджогов двух зданий в Петербурге и Ленинградской области. После задержания Егор признался, что действительно бросал в стены военкомата самодельные "коктейли Молотова", но ни один из них не привел к возгоранию и серьезным последствиям.
"Бинтов нет"
– Страшно от этого дела. Мы успокоительные пьем несколько дней. Очень переживаем за Егора, – говорит Татьяна Балазейкина, мама Егора.
У Егора Балазейкина – аутоимунный гепатит. Родители все детство провели с ним в больницах и на обследованиях, у него долго была инвалидность, которую потом сняли. До СИЗО у Егора была первая степень фиброза, через полгода в изоляторе уже вторая.
– Последнее обследование мы делали в августе. У него увеличился фиброз до второй степени (всего их четыре. – СР). Он заболел в 2014 году, но до 2022 года у него была нулевая степень. В 2022 году ему диагностировали первую степень. 8,5 лет мы до первой степени шли, и за полгода в СИЗО у него развилось все до второй степени, потому что эмоциональное состояние и переживания – это триггер для аутоиммунных заболеваний, – рассказывает Татьяна. – Его анализы сегодня говорят нам о том, что в печени происходят разрушительные процессы. Четвертая степень – это уже цирроз. В этом случае кроме трансплантации ничего не поможет. И, если все так будет идти, то сколько ему осталось? Год жизни? Полгода до третьей и еще шесть месяцев до четвертой?! В СИЗО не получается контролировать показатели. Они взяли анализы в марте, а прислали мне результаты в августе. Толку с этого? Они видели, что показатели не в норме, но там никто не умеет читать такие анализы. У них там только педиатр есть детский. Он взял прикрепил анализы к делу, и все.
По словам Татьяны Балазейкиной, в СИЗО из-за вросших ногтей у Егора и его сокамерника начали загнивать ноги.
– Это простая бытовая проблема, которая дома даже не возникла бы. Им (арестантам в СИЗО) нельзя пользоваться ножницами, разрешены только маникюрные щипчики. Но это же дети! Они не умеют этими щипчиками работать. Они начинают подстригать ногти, но не захватывают уголки. Они в итоге врастают и начинается гниение. Когда у Егора первый ноготь врос, то мы его стремительно вывезли и прооперировали. Но потом в СИЗО ничего не обрабатывали и все усугубилось. В СИЗО нет ни детского хирурга, никого нет. Только детский педиатр, а что она может сделать? Ничего не может. У мальчика, с которым сидит Егор, уже давно проблемы с ногами. Он что-то там вырезает, ковыряет, непонятно чем обрабатывает. Бинтов нет – рвите чистые футболки. Передали соль, чтобы делали солевой раствор. В начале октября мы договорились с сотрудниками СИЗО, чтобы Егора и его сокамерника повезли в больницу. У сокамерника мать лишена родительских прав, есть опекун, но ему, видимо, особо дела до этого нет. Егору все прооперировали и тому мальчику все вырезали, все обработали и привели в порядок. Уже после этого медики в СИЗО начали все обрабатывать нормально и менять повязки. И сейчас Егор говорит, что и у него, и у второго мальчика все в порядке, все зажило, – продолжает Татьяна.
По словам близких, Егор любит гуманитарные науки, особенно историю и обществознание. Учился в одной из ведущих гуманитарных гимназий Петербурга – 166-й школе, ОГЭ сдал на самые высокие баллы. После школы он собирался поступать на юридический или экономический факультет университета.
"Я никого не хотел убить"
Семья Егора поддержала вторжение российских войск в Украину в феврале 2022 года. Брат отца Егора Дмитрий был профессиональным военным, он добровольно ушел на войну и погиб в апреле 2022 года под Изюмом. Похоронами занималась мама Егора Татьяна.
После гибели дяди на войне у Егора стала меняться позиция по отношению к войне в Украине.
"Я помню, когда мы разговаривали с Таней о происходящем в наших семьях, она очень подробно рассказала о том, насколько сложно Егор переживает происходящее, что он против того, чтобы люди гибли с обеих сторон. Мне показалось, что было бы правильным посоветовать ей отвести Егора к психотерапевту, потому что немного странно, что ребёнок в его возрасте не интересуется девчонками, друзьями, а весь – как напряжённая пружина. Ведь практически все разговоры он сводил к одной теме, к тому, как Россия неправильно поступает. Я думаю, все так ужасно совпало, и эта война, и его внутренние переживания", – рассказывала ранее знакомая семьи Балазейкиных Наталья.
Отец Егора Даниэль Балазейкин сказал в суде, что гибель Дмитрия стала "трагедией для всей семьи", которую до сих пор переживают близкие.
Почти через год после гибели дяди Егора задержали на автобусной остановке. На тот момент ему было 16 лет. Его обвинили в попытке совершения двух террористических актов из-за поджогов зданий в Кировске и в Санкт-Петербурге и покушении на жизнь.
На суде выяснилось, что Егора задерживали сотрудники ДПС, вневедомственная охрана и участковый, всего семь человек. Так же оказалось, что задержавший Егора сотрудник ДПС не сказал ему, что он задержан и за что. Не выяснил его возраст и не объяснил его права.
Правозащитник Динар Идрисов подал письменное ходатайство на проведение видеосъёмки и фотофиксации, производства аудиозаписи в зале суда. Законный представитель и Егор поддерживали ходатайство Идрисова со словами, что "люди в стране должны знать, по каким ужасным статьям судят детей". Суд разрешил только аудиозапись, фото и видео во время перерыва.
Егор сразу после задержания признал вину и повторил это в суде. Он заявил, что никого не планировал убивать, а просто бросал бутылки в военкомат.
– Я не согласен с предъявленными обвинениями. Согласен в том, что в данный момент находился в данном месте и кидал бутылки в военкомат. Не согласен с тем, что я человека хотел убить. Я никого не хотел убить, – сказал Егор в суде.
Военком Кировска Олег Горпишин сообщил в суде, что здание военкомата в Кировске из-за попытки поджога не пострадало. По его словам, Егора заметил сторож военкомата, который несколько минут наблюдал, как он кидает "коктейли Молотова" в здание. На месте поджога оказались бутылки, разбитое стекло и дизельное топливо.
Обвинитель узнавал у свидетеля, что произошло бы с бумажной картотекой военкомата, если бы действительно случился пожар. Горпишин отвечал, что сгорела бы документация, база повесток и карточек, но этого ничего не случилось.
Вторая попытка поджога у Егора Балазейкина тоже не получилась – он бросил "коктейль Молотова" в дверь помещения центра допризывной подготовки "Флагман", который арендует зал у военного комиссариата, рассказал на допросе директор центра, спецназовец Василий Глебов.
– Я сразу понял, что молодой человек, который поджигал, перепутал двери, и хотел в военкомат бросить, – сказал Глебов в суде.
Следов возгорания, по словам Глебова, даже на входной двери не осталось. Из ущерба – только моральный вред.
– Бутылка попала в верхнюю петлю между дверью и фасадом здания. Фитиль был белый, не подожженный. Но в помещении неделю запах стоял. Ущерб только моральный. Мне стало обидно, когда я узнал, что русский парень пошел на это дело, – сказал Глебов в суде.
– Был бы нерусский – было бы легче? – спросила адвокат Балазейкина.
– Да, – ответил Глебов.
"Мысли были правильные"
Во время допросов близких и знакомых Егора суд и обвинитель несколько раз задавал вопрос об отношении школьника к войне в Украине и связаны ли его действия с военным конфликтом в соседней стране.
Отец Егора Даниэль Балазейкин рассказал, что не знает, как его сын относится к военным действиям, но он "против гибели людей". Классный руководитель Егора Галина Антипова, которую тоже допросили в суде, ответила, что никогда не слышала, чтобы Балазейкин в школе говорил что-то про войну в Украине.
– У нас каждую неделю проходят "Разговоры о важном". Он высказывал мысли, но они были правильные, – сказала Антипова, предположив, что произошедшее – это реакция на семейную трагедию из-за гибели дяди.
Мать Егора Татьяна рассказала в суде, как прошел первый допрос сына. На допросе присутствовал неизвестный мужчина, которого ей не представили. Неизвестный задал Егору вопрос о том, хотел ли он своими действиями "повлиять на принятие решений органами власти" – это является одним из признаков теракта по Уголовному кодексу. Егор ответил, что такое желание у него было только частично, но в целом причиной его поступка стал "внутренний конфликт". Имя мужчины, который задал вопрос, в протоколе допроса не записали, а адвокат по назначению, которая на тот момент представляла интересы школьника, рисовала в блокноте цветочки.
– Я считаю, что он совершил это в эмоциональном состоянии, связанном с гибелью дяди. Не то чтобы мы похоронили брата и все у нас улеглось и устаканилось. Это семейная трагедия, – сказал на суде отец Егора. После ареста Егора его уволили с работы под предлогом, что он якобы "не любит фирму". – Можно ли ему назначить наказание, не связанное с реальным лишением свободы? Да. Я считаю, что наказание не должно быть связано с лишением свободы из-за его болезни, так как в системе ФСИН ему не смогут оказывать необходимую медицинскую помощь.
В конце прошлого года Егор Балазейкин сообщил, что сотрудники ФСБ, приходящие к нему в СИЗО, угрожают избить его, изнасиловать или отправить в психиатрическую больницу. В июне 2023 года его действительно отправили в психиатрическую больницу на обследование.
