В Великом Устюге до сих пор активно используют полоскалки – своеобразные плоты на реке, чтобы стирать ковры, половики или одежду. В этом году на реке Сухоне их установили только в середине июля. "А чего не в октябре?" – иронизировали устюжане, в то время как жители мегаполисов в соцсетях удивлялись "отсталым нравам". В чем ценность северных полоскалок и почему от них до сих пор не отказались, выяснял корреспондент Север.Реалии.
Устюжане привыкли, что полоскалки ставят на реке Сухоне примерно в мае, и стоят они там почти до конца осени, пока река не покроется льдом. Но в этом году подрядчика для установки полоскалок стали искать только ближе к концу июня. С первой попытки – за 210 тысяч рублей – найти подрядчика не удалось, тендер пришлось разместить повторно, уже за 266 тысяч рублей. В итоге полоскали на Сухоне появились лишь в середине июля.
И счастливые устюжанки ломанулись туда, благодаря партию и президента за стабильность
Возможно, шум в соцсетях из-за задержки с установкой полоскалок и привлек внимание к теме. Новость в эфире "Эха Москвы" прокомментировал Александр Невзоров.
"В этом году снова в великой прессе Великого Устюга появилось сообщение (2021 год): "Стирать белье. Левая сторона реки Сухона в районе улицы Энгельса у железобетонного спуска. Правая сторона реки Сухона – район улицы Красноармейская". И счастливые устюжанки ломанулись туда, благодаря партию и президента за стабильность. Потому что в этом месте они все-таки имеют право стирать белье и год назад, и 20 лет назад, и 120", – оценил публицист.
На иронию Невзорова устюжане обиделись, а текст с расшифровкой эфира на сайте "Эха Москвы" назвали "беспардонной писаниной".
– Невзоров сам по себе мужик неплохой, – говорит местная жительница Ксения Сотникова. – Некоторые наши люди знакомы с ним лично. Он тролль, он иронизирует над тем, что в XXI люди полоскалками пользуются. По сути, в его статье всё правильно написано. К нам гости столицы приезжают окунуться в атмосферу 50-летней давности. Потому что мы до сих пор ещё живем там.
Хотя многие устюжане и согласны, что часть правды в высказывании Невзорова есть, но восприятие их как бедных средневековых крестьян им всё равно не нравится.
Если у нас полоскалки, то это не значит, что все радуются "Единой России"
– Многие считают, что это очень удобно, полоскалки пользуются спросом, почти всегда заняты, – рассуждает местный активист Михаил Дубровин. – Это можно считать каким-то местным колоритом, традицией. Можно считать полоскалки странными, но это однозначно не повод для оскорблений. И уж тем более это не связано с какой-то политической позицией. Якобы мы тут за "Единую Россию" все массово голосовали. Хотя это не так (в 2016 году "Единая Россия" в Устюге набрала 34,62% голосов, всего лишь на 3% больше, чем у ЛДПР. – СР), и у нас в городе проходило много протестных акций. Когда был Шиес, у нас были протестные акции. Когда были проблемы с мостом на заречную сторону – у нас были митинги, и мы добились воздушных подушек. То есть если у нас полоскалки, то это не значит, что все радуются "Единой России". Тут связи нет никакой. Такой вот взгляд из Москвы, когда люди пишут, как будто им виднее, чем нам заниматься, как нам жить, отдаёт колониализмом. Знаете, как европейцы смотрят на некоторых африканцев и удивляются. Хотя люди в провинции просто другие. Это не повод к нам уничижительно относиться. Просто у людей другой уклад.
"Здесь из века так хлопочет Русь "
Многие знают о Великом Устюге как о родине Деда Мороза. Но летом о нем напоминают лишь несколько блеклых рекламных щитов. В остальном это типичный старинный город России, чье историческое наследие медленно разрушается и умирает. За пределами исторического центра – обычная провинция. На фасадах старых зданий висят вывески "Магнитов", "Пятёрочек" и кредитных займов. В Великом Устюге много частных домов, на некоторых участках оборудованы грядки и стоят теплицы. Центрального водоснабжения здесь нет, и вряд ли оно планируется. Для домовладельцев этой части города полоскалки – нормальное дело, как колодец в деревне.
В этом году в Устюге установлено три полоскалки. Первая из них находится в административной части города, практически под окнами Художественного музея-заповедника. Она и сама вполне бы сошла за музейный экспонат, но выглядит не очень старинной. Полоскалка – это небольшая плавучая пристань с железным каркасом, сверху обитая деревянными досками. По краям поручни и два стола, на которых развешивают постиранные вещи. Один край полоскалки почти ушёл под воду. К берегу от неё тянется грязный трос, который не даёт сооружению уплыть по течению. Но жилых домов в этой части города почти нет, поэтому ею почти не пользуются.
Тут мелко и грязно. Какой смысл здесь что-то стирать?
– Власти поставили эту полоскалку абы как. Поставили и поставили. Она очень неудачно расположена. Тут мелко и грязно. Какой смысл здесь что-то стирать? Неделю назад здесь была зеленая тина, – возмущается местная жительница Елена Виноградова. – Мужики попьянствовать разве что придут.
Елена – местная поэтесса. Для неё полоскалки – это не просто место, где можно постирать ковёр. По её рассказам, это чуть ли не самое важное место в Устюге, особенное в летнее время. Раньше их в городе было около десятка, а не три, как сейчас. Выставляли их на каждом перекрёстке, которые выходят на берег реки Сухоны. Приходили сюда целыми семьями с раннего утра – стирать ковры, одежду и одеяла. Если погода была хорошая, то у полоскалки могла образоваться очередь.
У Виноградовой есть даже несколько стихов, посвящённых полоскалкам. Одно из них называется "Постирушек бойких с полоскалки…"
Тиною облеплены зелёной, –
скользких досок с детства не боюсь,
жжёт глаза от ручейков солёных.
Здесь из века так хлопочет Русь.
Здесь было такое людное, самое веселое место в городе
Глядя на берег и полоскалку, Елена ненадолго предаётся ностальгии по прошлому. Сейчас набережная Сухоны полностью забетонирована. Спусков к воде почти нет. Но так было не всегда, вместо бетона был песчаный пляж.
– Такого ужаса никогда не было, – говорит Елена, указывая на бетон и обмелевшие островки на реке. – Вот здесь был официальный пляж. Был пляжный волейбол. Здесь было такое людное, самое веселое место в городе – православные даже возмущались, что это оскорбляет "лик церкви".
Елена провожает до места, где должна была стоять полоскалка, – там раньше был пирс и река намного глубже, поэтому стирать там намного удобнее. Сейчас берег на этом месте пустует, если не считать рыбака с удочкой у самой воды. Виноградова спускается к нему, чтобы спросить, глубоко ли тут и не здесь ли когда-то стояла полоскалка.
– Стояла ведь? – пытается завести разговор Елена. – Метр от берега отходишь – и уже выше головы глубина и даже ещё глубже. И вот здесь стояла полоскалка.
Рыбак, не прерывая занятия, кивает куда-то вдаль: "Вон там стояла" – и устюжане заводят спор о востребованности полоскалок и их желаемом количестве. По утверждению Елены, "это такая востребованная вещь!".
– Это не то что востребовано, – не соглашается рыбак. – Это потому, что у людей денег нет, чтобы отдать ковры в химчистку. Они и ползут сами стирать. Потому что очень дорого. А у нас зарплаты небольшие. А если бы цены были нормальными, то понятно, что никто бы не пошёл полоскать сюда. Понимаете?
Если бы химчистки не было, я бы тоже ходил на полоскалку ковер стирать
– Это вы, молодой человек, за всех не говорите, – спорит Елена. – Люди сюда всегда ходили полоскать. Бабам всегда нравилось здесь и куртки, и пальто всякие, и дорожки выстирать. Чем химия какая-то.
– Вы не придумывайте ерунды. Сейчас возят на автомойку, и вам там без всякой химии помоют, ополоснут и высушат. Есть деньги – за тысячу рублей вам ковер помоют. Сейчас процентов восемьдесят стирают либо у себя, либо на автомойке. Остальные только на полоскалки ходят. Если бы химчистки не было, я бы тоже ходил на полоскалку ковер стирать.
– Но дома всё равно так не выстирать, – стоит на своем Елена.
По пути к следующей полоскалке она рассказала, что стирка на реке связана с местными традициями. Люди старшего поколения верят в то, что река забирает "проблемы и немощь". Чего не скажешь о стиральной машинке. Вода в реке "щелочная", поэтому стирается в ней легко: подержал в воде, поводил щёткой – и все пятна вместе с плохой энергетикой смыло.
Вторая полоскалка находится уже в жилой части города, и здесь действительно есть некоторая активность. По лестнице вверх поднимаются две женщины с корзиной. Видимо, только что закончили стирать.
Всю жизнь здесь стирали. Зимой в прорубе, летом здесь
Да и сама полоскалка занята: устюжане Руслан и Оксана по очереди полоскают свои вещи. На поручнях уже висят, сохнут половики, клетчатая сумка и какие-то походные принадлежности.
– Полгорода – это коммуналки. У людей ни воды, ничего нет. Вот и приходят стирают. Мы вот недавно обустроенное жильё купили. А до этого всю жизнь в деревяшке или коммуналке жили. Всю жизнь здесь стирали. Зимой в проруби, летом здесь, – объясняет Руслан, пока его супруга полоскает вещи в реке, затем они меняются.
В химчистку они вещи не носят, потому что там дорого. "Химчистка-то одна, да и там ужас какие цены. Сколько возьмут за один палас! А тут сам выстирал да ушел, и все", – поясняет Оксана.
Пара заканчивает свою вечернюю стирку и уходит с полоскалки. Следом за ними причал занимают рыбаки. Виноградова же, глядя на них, вспоминает, что у неё есть ещё один стих про полоскалки.
Исчезающие полоскалки
До появления водопровода у людей особо не было выбора, где стирать вещи, – только река и была. То, что сегодня кажется дикостью и средневековьем, ещё 50 лет назад было вполне естественным. Так, вполне можно найти старые снимки середины 1970-х годов, где хозяйка полощет бельё на небольшом причале на набережной недалеко от центра Вологды. В том же Санкт-Петербурге на реке стирали ещё в 1950–1960-е годы, когда прогресс уже, казалось бы, пришёл в большие города.
Массово стирать перестали только после войны – начали делать это дома в корыте
"Ещё на моей памяти, в 1950–1960-е годы, белье в Ленинграде стирали на реках. Не в центре, а где-то на Охте. Вплоть до изобретения стиральной машины стирали в разного рода водоемах Петербурга. Вспомните "Преступление и наказание", где описываются грязные каналы у Сенной площади. Массово стирать перестали только после войны – начали делать это дома в корыте", – вспоминал историк Лев Лурье.
Если спросить жителей Великого Устюга, когда полоскалки появились на Сухоне, то они лишь пожмут плечами и скажут, что "всегда тут были" и "испокон веков стояли".
Ну а где ещё полоскать вещи, кроме как не на реке? Это логично
– Они – бытийная составляющая жизни Великого Устюга. Они вот как были, так и есть. Ну а где ещё полоскать вещи, кроме как не на реке? Это логично. Это со стародавних времен. Мне кажется, новгородцы бородатые полоскалками пользовались, которые в Устюге жили. Но это же не только в Устюге полоскалки, это же везде в маленьких городах на больших реках такие полоскалки организуют. Просто сейчас стирают большие паласы, ковры, то, что сложно дома постирать. А раньше, мне кажется, стирали всё, затычки специальные в реке делали, – рассказывает сотрудница Вологодского музея-заповедника Нина Смелкова.
Сейчас в Устюге полоскалками уже редко пользуются, чтобы стирать домашние вещи. У кого дома нет стиральной машины, наверняка найдётся таз, так гораздо легче, чем нести вещи до реки. Поэтому на полоскалки носят стирать ковры и половики – их у северян особенно много.
"Ведь посудите сами: мы живем на севере, и без ковров нам никак не обойтись. Поэтому, особенно летом, стираем в реках дорожки, половики и паласы. Мне всегда было интересно, как вы это делаете в больших городах?" – удивлялся заведующий отделом городского хозяйства администрации Великого Устюга Андрей Касаткин.
Когда на Западе люди выстраиваются в очереди за новым смартфоном, в России те же очереди стоят к проруби для полоскания белья
Но если из Вологды и Санкт-Петербурга полоскалки совсем исчезли, то в Устюге они так и остались. А широкую славу они получили в 2015 году. Тогда депутат Госдумы Дмитрий Гудков нашёл два тендера на сайте Госзакупок. Один был на "выполнение работ по организации мест полоскания белья в зимний период" в городе Буй в Костромской области на 74 тысячи рублей (согласно тендерной документации, прорубь была нужна, чтобы на Крещение превратить её в иордань, а потом – снова полоскать там бельё). Вторая закупка была уже с родины Деда Мороза – заказ на "выполнение работ по обслуживанию мест для стирки и полоскания белья в городе Великий Устюг на реке Сухона, их последующей разборке" на 138 тысяч рублей.
"То есть когда на Западе люди выстраиваются в очереди за новым смартфоном, в России те же очереди стоят к проруби для полоскания белья. Это даже не XIX век, это уже гораздо глубже", – написал тогда Гудков.
В 2020 году про местные полоскалки снова заговорили уже из-за пандемии. Летом 2020 года их не спустили на воду, и жители Устюга начали писать жалобы местным властям и в редакции СМИ. Стирать на реке люди не прекратили, но делать это приходилось прямо на прибрежных камнях, что не очень удобно. Глава города Сергей Капустин объяснил, что полоскалки не стали устанавливать из-за коронавирусных ограничений, мол, при стирке невозможно соблюдать дистанцию.
"А стирать крупные вещи где?" – возмущались тогда жители Великого Устюга. Граждане напоминали, что в то же время было можно собираться и голосовать за поправки к Конституции, а вот стирать на открытом воздухе на реке – нельзя.
Великий Устюг новые полоскалки не строит и не закупает. Бюджет у города около 150 млн рублей, и даже 200 тысяч – ощутимая сумма. Стоимость содержания полоскалок из года в год растёт. В 2015 году они обошлись бюджету в 138 тысяч рублей, а в этому году уже в 266 тысяч. Уходят эти деньги на транспортировку конструкций до нужного места на реке. Подрядчик должен привезти и увезти полоскалки, а также обслуживать их в течение сезона, а то иногда вандалы перерубают трос и плавают на них, как на плоту. Вернуть полоскалку на место стоит дорого. А если, например, потребуется кран, то цена работ может сравняться с сезонной ценой содержания всех полоскалок в районе. Именно поэтому в конкурсах по обслуживаю полоскалок подрядчики участвуют так неохотно.
Так что полоскалок в Устюге становится всё меньше. Раньше они были на каждом перекрёстке, в 2015 году осталось шесть штук, в 2017-м – четыре, в этом году – три. Вполне возможно, что через пару лет полоскалки останутся только в ироничных эфирах Невзорова, да в стихах местной поэтессы Елены Виноградовой.
