Открытое письмо-обращение российских врачей, в котором они требуют освободить художницу Сашу Скочиленко, набрало уже 250 подписей. Скочиленко приговорили к семи годам лишения свободы за то, что она расклеила антивоенные ценники в магазине "Перекресток". Врачи, обращаясь к Путину, ссылаются на несостоятельность обвинения и состояние здоровья Скочиленко. Среди подписантов – как уехавшие из России, так и продолжающие жить и работать на родине. Зачем они написали обращение к российскому президенту и как оценивают шансы Саши сохранить здоровье после отправки в колонию, выяснил корреспондент Север.Реалии.
"Российская армия разбомбила художественную школу в Мариуполе, около 400 человек прятались в ней от обстрелов";
"Российских срочников отправили в Украину. Цена этой войны – жизни наших детей";
"Остановить войну! В первые три дня погибли 4300 российских солдат. Почему об этом молчат на телевиденье?";
"Путин врет нам с экранов телевизоров 20 лет, итог этой лжи – наша готовность оправдать войну и бессмысленные смерти";
"Мой прадед участвовал в Великой Отечественной четыре года не для того, чтобы Россия стала фашистским государством и напала на Украину".
Саша Скочиленко страдает серьезными хроническими заболеваниями, одно из них – целиакия, то есть непереносимость глютена: ей нельзя есть продукты из ржи, ячменя и пшеницы, несоблюдение диеты может привести к смерти. Кроме того, у Саши порок сердца, биполярное расстройство, ПТСР, несколько заболеваний желудочно-кишечного тракта, но судья ни разу не прислушалась к заявлениям адвокатов о том, что девушке необходимо изменить меру пресечения. В своем последнем слове Саша Скочиленко говорила о ценности жизни, мира и свободы, своим обвинителям и судьям она сказала: "Несмотря на то что я нахожусь за решеткой, я свободнее, чем вы".
В обращении врачей к президенту Путину в защиту Саши Скочиленко говорится:
"Помимо негодования по поводу очевидной несправедливости приговора, у нас, как у медицинского сообщества, серьезное опасение вызывает состояние здоровья Саши… На фоне сообщений о массовом досрочном освобождении людей, совершивших тяжкие преступления, таких как изнасилования и убийства, реальное лишение свободы для человека, в деянии которого нет состава преступления и потерпевших, представляется особенно несправедливым. Мы требуем от Вас, как от гаранта Конституции, немедленного освобождения Саши Скочиленко".
Александру Ванюкову 42 года, он профессиональный хирург и инициатор открытого письма, уехал со своей семьёй в Латвию вскоре после начала войны, потому что, по его словам, "не мог существовать в среде, где на него могло оказываться политическое давление". Именно под его постом в Facebook в защиту Скочиленко любой желающий медик и сейчас может оставить своё имя, фамилию и должность и таким образом подписать обращение с требованием освободить Сашу Скочиленко.
– Мы создали эту петицию вместе с моим другом, Сашей Полупаном. Это письмо, так что такое большое количество подписей – ожидаемо. Порядочных людей довольно много. Это та реакция, на которую мы рассчитывали, надеемся, что дальше подписей будет больше, – говорит Александр Ванюков. – И чем больше мы привлекаем внимание, тем лучше для любого человека в тюрьме. Чем больше это дело на виду, тем сложнее сделать что-то нехорошее с человеком. У Саши, не считая других проблем со здоровьем, целиакия, подразумевающая особую диету. Такой диеты в колонии не будет, учитывая, что у нас в целом государство не заботится о людях, тем более в тюрьме. Ну и вообще, тут важно, чтобы она не только по медицинским показаниям не оказалась в тюрьме, ей в принципе там не место. Медицина – это аргумент, но не основной, безусловно.
– Не испытываете ли вы беспокойства за коллег, подписывающих обращение из России?
– Я переживаю в любом случае за судьбу людей, которые остаются в России и пытаются оставаться в профессии там, где им хочется, и делать то, что им нравится. Но, к сожалению, я думаю так: подпишешь письмо или нет, судьба у тебя будет одинаковая. Если у тебя есть свой взгляд на происходящее, государство всё равно тебя сожрёт, коли уж оно встало на эти рельсы. Я не могу сказать, что я чувствую ответственность за подписантов: они – взрослые люди, которые прекрасно понимают риск, на который идут. И я не буду никогда отсюда, из Риги, требовать от кого-то что-то подписывать, я понимаю все риски такого действия.
Алёне Чачиной 42 года, она работает патологоанатомом в Красноярске, узнала об открытом письме в защиту Скочиленко от друзей в Facebook и подписала его.
– Это письмо даёт мне возможность говорить, это сейчас для меня единственный доступный способ выразить своё отношение к происходящему беззаконию, – говорит Алёна. – Особенно с учётом того, что любая мирная акция на территории Российской Федерации, если она не в поддержку "Единой России", "СВО" или президента, карается штрафами или тюрьмой.
По словам Чачиной, для человека с такими заболеваниями, как у Саши Скочиленко, вынесенный ей приговор – смертельный.
– Одно из заболеваний предполагает специальное питание, что в условиях тюрьмы невозможно. Порок сердца также требует динамического наблюдения, и в случае необходимости оказания незамедлительной помощи, опять же – тюремная система не может обеспечить этим заключённых.
На вопрос о том, беспокоится ли Алёна за собственную безопасность, она отвечает, что уже перестала бояться.
– Конкретно из-за этого письма я не переживаю, хотя, наверное, и стоило бы – с учётом того, что высказывать мнение, не совпадающее с линией партии, в нашей стране становится преступлением. Что касается увольнения, то большинство россиян в принципе не знают, кто такая Саша Скочиленко и что существует такое письмо. Но если допустить, что у кого-то возникнет мысль уволить человека за желание спасти жизнь молодой девочки, с такими работодателями необходимо судиться.
Екатерине Голубевой 27 лет, она фельдшер из Петербурга, сейчас живёт в Литве со статусом политического беженца. Она переехала сюда из-за анонимного доноса, который на неё написали из-за её публикаций про Бучу и взрыв дома в Одессе.
– Последовало давление от администрации колледжа, меня лишили красного диплома, я еле защитила обычный – не хотели допускать, вызывали в учебную часть и постоянно заставляли проходить обследование у нарколога. После этого я поняла, что не смогу дальше оставаться жить и работать в России – и уехала, пока на меня не завели уголовку.
Екатерина следила за судьбой Скочиленко с самого начала, и когда той вынесли приговор, фельдшер сразу же подписала петицию. По её словам, нужно пользоваться любой возможностью создать общественный резонанс из-за несправедливости. Размышляя об отправке Саши в колонию, Екатерина подчёркивает общие проблемы, касающиеся всех заключённых.
– Уже этим летом мы все читали о том, как Саше отказывают в УЗИ из-за проблем с сердцем, чего уж говорить о медицинской помощи в тюрьме. Недостаток кадров, недостаток медикаментов, недостаток… эмпатии. Зачем тебе помогать, если ты преступник? По аналогии – я помню, что когда я работала в реанимации, людям без определенного места жительства просто не оказывалась помощь из-за их статуса.
Екатерина говорит, что ей было очень приятно видеть коллег и знакомых специалистов в списке подписавших. Но при этом она беспокоится о последствиях такого действия.
– Скорее всего, с ними будет то же, что и с врачами, которые подписывали письмо против войны. Тогда их вызывали на ковёр, отчитывали, увольняли, отчисляли. У меня на отделении тогда уволили девушку, врача-ординатора, анестезиолога и реаниматолога, которая тогда находилась в декрете. Так быть не должно. Скорее всего, сейчас тоже последуют угрозы.
Сергею Шерешевскому 52 года, он психотерапевт из Москвы, следил за делом Скочиленко с самого начала, и у него вызывает возмущение как политическая составляющая ситуации, так и риски для здоровья Саши.
– Действующая власть позволила людям снова стать мерзавцами – как в сталинские времена. И это в каком-то смысле страшнее, чем война, – говорит Сергей Шерешевский. – Сейчас выпускают из тюрем матёрых преступников, а девочку сажают за пацифизм. За то, что она хотела, чтобы люди жили. И по этому поводу я не могу не выступить против. Что касается самой Саши, то вообще-то люди, попадающие на зоны, обычно оказываются в депрессии, это не новость. Другой вопрос, что сейчас вновь набирает обороты карательная психиатрия, по стране таких прецедентов достаточно. Будущее у нас радужным не видится, тем более что радужное теперь тоже запрещено.
Сергей признается, что переживает за свою безопасность, подписывая письмо, но не видит другого выхода.
– В моём профиле есть стихи, которые заканчиваются так: “Что останется? Только страх и стыд. Но покуда есть второй – живём”. Разумеется, страшно, есть маленькие дети. Но так получилось, что меня воспитали антифашистом, и не сопротивляться – стыдно. Что я потом скажу своим детям?
Анастасии 28 лет, она детский анастезиолог-реаниматолог, уехала из России в 2022 году. Произошло это после того, как её уволили за тред в Twitter, где она, будучи педиатром, подчеркнула несовершенство российской социальной медицины. До этого, ещё в 2021 году, её привлекали по административному делу за то, что она выходила на митинг в поддержку Навального.
– На меня написали донос, ругали за то, что я вслух говорю о проблемах, в тот же день уволили. Я начала судиться, родители тоже за меня вступились, но после полугода обвинений в том, что я, госслужащая, посмела открыть рот и говорить по поводу системы, суд решил, что решение об увольнении законно. После этого адвокат сказал, что мне лучше уехать. Вот так я попала в Мексику. При этом, я патриот своей страны, я верю, что вернусь. Я не могу сделать много в одиночку, поэтому хотя бы посредством сбора подписей я хочу выразить своё мнение.
Анастасия говорит и о том, что Саше, помимо всего прочего, может грозить опасность из-за её принадлежности к ЛГБТ-сообществу.
– Произойти может что угодно. Я не привыкла ругать отечественную медицину, я знаю, что там есть хорошие люди. И я хочу верить, что даже в тюрьме медики будут следовать принципу “не навреди, не убей”. Но я больше переживаю из-за ориентации Саши, её специально могут поместить в такое место, где её будут за это прессовать, – говорит Анастасия.
