В Петербурге вернувшийся с войны вагнеровец, не досидевший 13 лет за изнасилование и убийство, жестоко изнасиловал на улице 45-летнюю женщину.
Журналистку Антонину Фаворскую арестовали на 2 месяца за то, что освещала судебные заседания по делу Навального.
9-летнюю девочку задержали за сообщение, найденное в телефоне.
Священника Александра Востромырдина запретили в служении до Пасхи за антивоенную позицию.
Журналиста Михаила Фельдмана приговорили к 2 годам по делу о повторной дискредитации армии.
70-летнего правозащитника Олега Орлова ежедневно возят из СИЗО в суд для ознакомления с материалами дела и при этом держат на одном сухом пайке, то есть морят голодом.
И так далее, и тому подобное – слушая новости, следуйте рекомендациям врачей, не забывайте иметь при себе таблетку от сердечного приступа. Хотя все это давно описано Сорокиным в “Дне опричника”. Он, правда, еще и публичные порки и казни нам обещал, но массовые извинения на камеру – чем не порка, а прилюдные пытки таджиков, пойманных после теракта в “Крокусе”, – чем не публичная казнь?
Пытки давно зрели, варились и кипели, как в адских котлах, в отделах полиции и на зонах, но все-таки, сколько ни писали о них правозащитники и расследователи, начальство лишь изредка и неохотно направляло какие-то комиссии, которые долго искали, но не находили нарушений, то есть никто не признавался, что пытать – дело привычное и приятное.
Теперь все. Цивилизации больше не надо – уберите ваши западные лицемерные штучки, будем бегать по дикому полю в чем мать родила и грызть кости. Чьи? Да кого догоним, того и загрызем – на виду у всех, чтобы остальные боялись. Ад выкипел из котлов и стремительно растекается по стране. Навстречу тому аду, который такие же любители пыток ежедневно устраивают в Украине.
Скольких еще убьет с особой жестокостью и сгноит в застенках этот режим – тут воображение бессильно.
Вот математик и анархист Азат Мифтахов, аспирант МГУ, уже отсидевший 6 лет за разбитое окно офиса “Единой России”, но при выходе на свободу немедленно приговоренный к новому сроку по делу об оправдании терроризма. Ну, и что, что талантливый математик проводит за решеткой лучшие годы – а зачем окно разбивал? Ах, не он, ах, не доказано – да какая разница. Ах, его талант – родине на пользу? Да мы вас научим родину любить, так что таблицу умножения забудете, делов-то.
Это же анархист, со следствием не сотрудничает, с оперативниками не общается – как же такого не наказать, пусть теперь за оправдание терроризма посидит: ну, например, одобрял самоподрыв Михаила Жлобицкого у дверей ФСБ, свидетели – зэки, а главный свидетель – секретный, уж он-то что хочешь засвидетельствует.
Азат, сидя в тюрьме, опубликовал работу по математике. Тысячи ученых, математиков со всего мира выступили в его защиту – но не слушать же каких-то очкариков, нет, наш суд не собьешь, новые 4 года, строгий режим. Прокурор, правда, просил 3, но зачем же мелочиться.
Да вот еще случай в бурятской колонии, там активистка сидит, пенсионерка, за насилие над полицейскими. Все же знают, какие у нас могучие пенсионерки, просто громилы, а полицейские, наоборот, нежные, им и пластикового стаканчика довольно для получения серьезной физической травмы, не говоря о душевной. Так вот, отбывая в колонии свои 2 года и 10 месяцев, Наталья Филонова на вечере памяти Пушкина взяла и прочитала стихотворение “Во глубине сибирских руд”, то самое, знаменитое, из школьной программы, где “Оковы тяжкие падут, / Темницы рухнут – и свобода / Вас примет радостно у входа, / И братья меч вам отдадут”.
В общем, пенсионерка, можно считать, полностью саморазоблачилась, не встала на путь исправления. А Пушкин этот недаром был всю жизнь под надзором полиции, то гласным, то негласным. Но Наталья Филонова, вы только подумайте, упорствовала в своей противоправной деятельности даже в стенах исправительного учреждения – одного стишка ей показалось мало, она взяла, да и прочла ответ Пушкину декабриста Одоевского: "Наш скорбный труд не пропадёт, / Из искры возгорится пламя, / И просвещенный наш народ / Сберётся под святое знамя. / Мечи скуём мы из цепей, / И пламя вновь зажжёт свободы! / Она нагрянет на царей, / И радостно вздохнут народы".
Как это – нагрянет? На кого – на царей? Кто – свобода?! Тут уж, понятно, Филоновой в библиотеку ходить запретили и книжку Пушкина отобрали. Лучше поздно, чем никогда.
И правильно, недаром говорится: кто виноват? Пушкин.
А он и правда виноват: поддерживал дух бунтовщиков, оказавшихся на каторге ,– и до сих пор, как видите, поддерживает, не дает припасть в экстазе к начальственным сапогам. Очень вредный поэт, если разобраться, только уж больно царь с ним нянчился, сам его цензором быть вызвался – баловство одно. А вот похоронили правильно, никаких толп – жандарм, возок, Святые Горы, и дело с концом, а то бы получилось как с Навальным, с цветами этими и очередями – но тогда жандармы покрепче были, да и мамы такой упертой у Пушкина не случилось, чтобы на похоронах публичных настоять.
В общем, Пушкина теперь, ясен пень, из тюремных библиотек уберут, а там, глядишь, и из обычных. А каторгу, кстати, нам уже парламентарии предложили возродить – в частности, чтобы отправлять туда "иностранных агентов", которые "не исполняют свои обязанности". А тут как раз Бориса Вишневского "иностранным агентом" признали. И надо же, как он маскировался – против башни "Газпрома" выступал, Исаакий от жадных попов отстаивал, каждый старинный дом в Петербурге вместе с градозащитниками от сноса защищал, а скольким горожанам помогал, этого и перечислить нельзя, – но доблестный Минюст все равно распознал в нем врага.
Какое будущее ждет страну, чьи внутренние органы настолько прозорливы, я даже боюсь предположить. И какой эффект будет иметь признание "иностранным агентом" певицы Аллы Пугачевой, которое, говорят, может случиться в одну из ближайших пятниц.
А что каторгу возродят – вот в этом не сомневаюсь. Можно еще и по Владимирскому тракту каторжан в кандалах пускать – но боюсь подсказывать. Думаю, что "иностранные агенты" в таком прикиде будут особенно неотразимы.
Дина Петрова – журналист
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
