Летом 2022 года так называемая ЧВК "Вагнер" начала активно вербовать на войну заключенных из российских колоний. Владелец частной военной компании Евгений Пригожин лично посещал зоны и обещал осужденным, которые согласятся поехать в Украину, деньги и помилование спустя полгода участия в боевых действиях. Однако через несколько месяцев после отправки заключенных на фронт многие их родственники так и не увидели "пригожинских" зарплат и не знают, живы ли их близкие.
Не живой и не мертвый
"Девочки, мне сейчас тяжело даже от того, что у нас дети – копия папы. Одна моська с отцом. Я, наверное, точно с катушек съеду". Это голосовое сообщение в одном из "вагнеровских" чатов записала Татьяна Сувалова из города Оленегорска Мурманской области. 11 февраля 2023 года она похоронила своего мужа Павла Румянцева, ушедшего воевать в Украину в составе ЧВК. Но после похорон Татьяне сообщили, что Павел жив. А представитель ЧВК "Вагнер" позвонил родителям, которые собирались в Петербург за выплатой и наградами, и отменил визит, сказав, что идет разбирательство.
Татьяна Сувалова и Павел Румянцев
По словам Татьяны, странности начались еще в день похорон. На могиле во время прощания треснула рамка фотографии. С рюмки водки, стоявшей под ней, несколько раз упал хлеб. А поминальные свечи во время отпевания гасли. Священник сказал Татьяне, что такое бывает, когда человек жив.
Фотография Павла Румянцева в траурной рамке
Татьяна начала поиски, обратилась к родственникам в так называемой "ЛНР": свидетельство о смерти мужа было выдано в луганском госпитале. Однако медики ответили, что через их госпиталь Павел Румянцев не проходил ни как погибший, ни как раненый. И человека с такими татуировками, как у Павла, у них не было. В морге главный врач признал свою подпись под свидетельством о смерти, но сказал, что покойника с таким описанием не помнит, в списках он не значится. В ростовском госпитале, куда свозят раненых, Павла тоже не оказалось. Татьяна раскидала по чатам его фотографию. В ответ кто-то написал, что видел ее мужа в белгородском госпитале с ранением головы и конечности. Он якобы ничего не помнил и был без документов, но пробыл там недолго, и потом его куда-то перевели. Куда – неизвестно. На этом след потерялся.
Павел Румянцев с одним из детей
– В последний раз 23 апреля был его звонок родителям. И в трубке он якобы сказал "папа, это я", – рассказывает Татьяна. – И мне один раз фотографию прислали. На ней действительно он был. Я уже не знаю, чему верить. Вернется, значит, будет жить. Таких, как я, сейчас очень много, у которых тоже тела мужей перепутали, и они кого-то похоронили. А от самих мужей никакой весточки.
На странице в ВК в закрепленном сообщении у Татьяны стоит фотография Павла в траурной рамке с подписью "Ты наш герой". Рядом с фото мужа медаль "ЛНР" и что-то вроде грамоты с подписью "воевал за свободу и независимость Луганской Народной Республики".
Татьяна Сувалова и Павел Румянцев с детьми
У Павла и Татьяны пятеро детей. Двое общих и трое Татьяны, которых Павел усыновил. Отсидеть в колонии он должен был три года и шесть месяцев: он был мастером на заводе, и его признали виновным в несчастном случае, который произошел на производстве. На запрос Север.Реалии о судьбе Павла Румянцева в пресс-службу Пригожина ответа пока нет.
"Посмотреть всех погибших дня не хватит"
Чат в телеграме, где родственники завербованных ЧВК заключенных пытаются найти о них какую-то информацию, напоминает отдельную социальную сеть, в которой почти девять тысяч участников со всей страны. Внутри одного общего чата более 250 групп, по которым можно изучать географию страны. "ИК-43 Кемерово", "Самара ИК-16", "ИК №6 Родственники", "Санкт-Петербург", "Москва-Вагнер", "Новосибирск. Касса", "Уфа. Касса", "Груз 200", "Опознание погибших ЧВК "Вагнер", "Возмущает отношение к родственникам", "Поменяла война людей?"
В чате "Опознание погибших ЧВК Вагнер" родственники интересуются, как сделать анализ ДНК, если опознать погибшего при вскрытии не получилось, можно ли сделать эксгумацию, если гроб не вскрывали. Чуть ниже диалог о потерях “музыкантов” (так называют себя "вагнеровцы". – СР) в Украине. Орфография и пунктуация сохранены.
"Девочки, вот смотришь показывают сколько ВСУ солдат погибло, а про ЧВК вообще тишина, никогда не говорят сколько... даже за определённый период... Аж страшно становится…"
"Забейте не жди меня из Украины. Там столько из ЧВК погибших, дня не хватит посмотреть".
"Всё у нас через жопу, депутаты сидят и только думают как поддержать участников СВО а по факту всем пох...р, кому война кому мать родна".
"У меня брат погиб 03.01 разрыв тела от термобарического снаряда, опознать не смогли".
"У моего брата то же самое, боюсь открыть гроб".
"Вы уверены, что это надо? Почитайте об этом снаряде. По мощности сравним с ядерным".
В аккаунтах жен "вагнеровцев" много семейных фотографий. Мужчины, обнимающие своих женщин, детей, мам, ничем не напоминают маргиналов. И сроки у многих совсем небольшие, как у того же Павла Румянцева. При этом многие вдовы "вагнеровцев", тоскующие по своим мужьям, после их смерти испытывают ненависть не к российской власти, развязавшей войну, или к Пригожину, завербовавшему их родных, а к Украине.
"Шокнул" (произношение слова "что", напоминающее украинское. – СР) кто, скрыть даже не пытаюсь свою неприязнь", – пишет Виктория. Но тут же добавляет: "На самом деле я очень горжусь выбором своего мужа. Дети очень гордятся. У нас отец герой. Ушёл красиво".
"Тебе же чуть-чуть осталось…"
Екатерина Кондратьева (фамилия изменена по ее просьбе. – СР) через чат "Санкт-Петербург" ищет Андрея, родного брата своего мужа. Андрею 28 лет, в армии не служил из-за травм, полученных в автомобильной аварии. Из трех с половиной лет тюрьмы, к которым он был приговорен, к декабрю 2022 года ему оставалось отсидеть полтора года. Но тут в колонии появились вербовщики ЧВК "Вагнер".
– Когда он позвонил мне и объявил, что решил идти на войну, я ему сказала: ты что, дурачок, что ли? Тебе же совсем чуть-чуть осталось, – рассказывает Екатерина. – Но он сказал, что больше не может уже сидеть в четырех стенах и хочет по улице ходить. Ну и еще сказал, что пойдет родину защищать. Его никто не заставлял этого делать. Просто сидеть уже, видимо, надоело. Он документы подавал на УДО, но ему отказали.
Екатерина говорит, что у Андрея до посадки уже был условный срок, но он никого не убивал, не грабил и наркотиками не торговал. На воле, кроме брата, у него остались отец и сестра, но с ними он не общается. Отец ушел из семьи, когда Андрей был маленьким, с сестрой отношения не сложились.
– Мама умерла через пару месяцев после того, как Андрей в тюрьме оказался. Девушка еще была у него на тот момент, как он сел, но она не дождалась его. Уже вышла замуж и родила ребенка, – рассказывает Екатерина. – Так что у него никого, кроме меня и мужа моего, нет. Только мы его вдвоем и ждем. Муж, конечно, тоже сказал "дурак", когда узнал, что Андрюша пошел туда. Потому что мы слышали, что из тех, кто туда отправился, мало кто возвращается. Ну, а что делать, это его решение.
О том, что Андрей может погибнуть, он, по словам Екатерины, старался не думать, и когда во время телефонного разговора перед отправкой из зоны она спросила его об этом, просто стал подбадривать ее, настраивая на то, что все будет хорошо и он обязательно вернется. Но, прощаясь, сказал, что, если его убьют, то "значит, так суждено".
Пять месяцев без вести
– С декабря, с тех пор как он позвонил из колонии, больше от него звонков не было, – говорит Екатерина. – Он сказал тогда, что доверенность на меня написал, и что я буду деньги получать. Контактов никаких мне не дал. Сказал, что со мной сами свяжутся. Позвонит человек и скажет, куда нужно будет приходить за деньгами.
Однако спустя пять месяцев никаких денег Екатерина так и не получила. И сам Андрей на связь тоже ни разу не выходил. А ее подруге, у которой муж тоже ушел в ЧВК, все-таки позвонили. Сначала один человек, а потом другой – и сообщил адрес, по которому нужно прийти за деньгами. Деньги выдали по паспорту. Но таких, как Екатерина, еще ничего не получивших, по ее словам, очень много. И номер телефона бухгалтерии постоянно занят – слишком многие пытаются дозвониться.
– Тут даже не в деньгах счастье. Не дадут, так не дадут. Самое главное, чтобы живой был, – говорит Екатерина. – Но с этим тоже ничего непонятно. Ни в списках пленных, ни в списках погибших его фамилии нет. Есть человек, Сергей, курирующий группу погибших. Я с ним переписываюсь уже четыре месяца, но он все время отвечает одно и то же: ждите. А в последний раз сказал, что отправили запрос, попросил через неделю перезвонить. Но я тут в чате прочитала, что если такие эсэмэски приходят, человека уже, возможно, нет в живых. Узнать пока ничего не получается. Мы, конечно, надеемся и ждем. По идее, он в июне уже должен вернуться.
В рекламных роликах ЧВК и статьях о военной компании постоянно говорится, что выплаты может получить либо сам боец, заключивший контракт, либо его доверенное лицо, и подчеркивается, что денежное довольствие платят регулярно, бухгалтерия пригожинской структуры работает четко.
"Не было ни одного случая невыплаты денег. Это очень важно для Компании с точки зрения имиджа. Поймите, что, если хоть один боец где-то что-то недополучит – Компания теряет статус надежного работодателя, доверие кандидатов и действующих сотрудников”, – говорится в одной из бесчисленных статей, рассказывающих о том, как выиграют те, кто вступит в ряды вагнеровцев. Случай Екатерины это опровергает.
В ответ на запрос Север.Реалии о задержке выплат родственникам погибших корреспонденту прислали аудиозапись самого Пригожина, где он говорит, что на все запросы родственников погибших бойцов его пресс-служба всегда исправно отвечает, что выплаты получают все, а если родственники денег не получили, значит, боец завещал их кому-то другому.
"Можем организовать побег"
Наказание Андрей отбывал в "Крестах" в Петербурге, но потом его перевели в исправительную колонию №5 в поселке Металлострой. На войну он уезжал уже оттуда. В этой колонии Екатерина не была, много работы и маленький ребенок, но созванивались они часто. Тема войны в этих разговорах почти не звучала.
– Рассказывали им про эту войну и про то, что там ужас творится. Кто туда приезжал к ним, Пригожин, или еще кто-то, я не знаю. Но разговоры такие были, да. Что набираем команду сильных, мужественных и так далее. Ну и зарплату, естественно, обещали большую, а через полгода возвращение домой. Думаю, что все пошли из-за этого, – рассуждает она.
Общаться с корреспондентом Север.Реалии Екатерина согласилась не сразу, так как сначала подумала, что это очередная "разводка". За пять месяцев, которые Андрей находится на войне, она несколько раз сталкивались с мошенниками, писавшими якобы от его имени и просившими помощи. Как-то написали, что Андрей находится в СИЗО в Ростовской области и ему нужна помощь.
– Со мной связался какой-то мужчина и сказал, что мой родственник просил меня найти, – рассказывает Екатерина. – Имени он не называл, я спросила у него, откуда он знает, что речь именно о моем близком человеке идет. А он сказал, что показывал Андрею фотографию мою из аккаунта в телеграме, и он якобы узнал меня. И что просит выслать лекарства. Продиктовал мне список, чтобы я записала, но сразу же предложил все сам купить, потому что до Ростова посылка будет долго идти. Я ответила, что пришлю денег, только если услышу его голос или фотографию получу. А он разозлился и сказал, чтобы я решала быстрее, потому что Андрея скоро отправят назад на Украину. Ну, вот и все.
Потом Екатерине написали, что могут организовать побег Андрея, но это уголовная статья. Сам он якобы хочет бежать, но нужно согласие родственников на то, что они готовы укрыть беглеца. На просьбу переговорить с самим Андреем "организаторы побега" после небольшой паузы сказали, что звонок будет стоить пять тысяч рублей.
"Мы пешки"
Когда разговор заходит о войне, Екатерина говорит, что начинать ее было не нужно. И что разрешать возникший конфликт следовало путем переговоров.
– Конечно, мне жалко мирных жителей Украины, это война президентов, – говорит она. – Им нужно было решать между собой, а не города рушить. Вот Бахмут разбомбили. И что, теперь тоже восстанавливать будем? У нас у самих кризис в стране. Но раз война началась, то я, конечно, против Зеленского, так как он первый начал с теми же, допустим, заключенными… (Имеется в виду принятое вскоре после начала российского вторжения решение Владимира Зеленского об освобождении из украинских колоний заключенных, имеющих боевой опыт. – СР).
Решение Путина отправить российских заключенных на фронт и помиловать через полгода всех выживших, по мнению Екатерины, будет иметь печальные последствия для России.
– Посмотрите, сколько теперь людей на свободе. Насильники, маньяки, убийцы... И суть в том, что у них в голове ничего не поменяется. Они, наоборот, сейчас будут агрессивнее после такого стресса. Если дали срок, ты должен отсидеть, а не идти на войну и через полгода как ни в чем не бывало гулять. А сколько в этой войне молодых с воли по повесткам забрали! Есть дети, нет – все равно. Годен, значит идешь. Так нельзя... И никакие деньги не вернут жизнь людям... Но уже ничего не изменить, это не в наших силах. Мы пешки... И за свою родину, понятно, будем. Знаете, не пишите о нас плохо, пожалуйста, – просит Екатерина, завершая разговор.
Пошли в Украину семьи защищать
Екатерина не единственная, кто не может найти своего родственника уже несколько месяцев. В чате, где общаются родные заключенных, десятки сообщений от тех, кто пытается выяснить хоть какую-то информацию о завербованных родственниках и полагающихся им деньгах.
"Есть с Яблоневки кто-то? Ушел в ноябре, последний раз звонил перед Новым годом. В списках погибших нет, не могу найти уже 5 месяцев хоть что-то", – пишет участница чата с ником "Люлек".
Ее муж тоже уезжал в Украину из "Крестов". За семь месяцев она получила только одну небольшую выплату. А ее подруге до сих пор не заплатили вообще ничего.
"Мы двоих ищем, я только первую (выплату. – СР) получила, подруге вообще ни разу не позвонили. Оба ушли в одно время с разных ИК", – добавляет она. Рассказать корреспонденту Север.Реалии о поисках мужа и проблемах с выплатами она отказалась. А на вопрос, что заставило ее мужа завербоваться в ЧВК и пойти на войну, ответила:
– В смысле, мотивы? Это очень глупый вопрос. Они туда пошли родину защищать и свои семьи в том числе! Всего хорошего.
Неделю назад Евгений Пригожин заявил, что за все время войны в Украине там погибли 20 тысяч наемников из ЧВК "Вагнер", уточнив, что половину от этого числа составляют осужденные из российских тюрем. За все время боев в Бахмуте он, по его словам, забрал из тюрем 50 тысяч заключенных.
В середине февраля 2023 года Белый дом оценивал потери вагнеровцев за все время войны в Украине более чем в 30 тысяч человек, включая убитых и раненых. Официальный представитель Совета национальной безопасности США Джон Кирби, назвавший эти цифры, заявил, что всего на войне убито 9 тысяч наемников ЧВК. Примерно половина из них погибли с середины декабря 2022 года. Около 90% погибших в декабре, по словам Кирби, бывшие заключенные. "Они относятся к своим новобранцам, в основном осужденным, как к пушечному мясу, буквально бросая их в мясорубку, не задумываясь", – заявил он.
Смотри также "Не вздумай отступать". Как жители заполярной тундры объясняют себе гибель родных на войне в Украине