"Нельзя сдаваться". Мать активиста судят за неповиновение приставам

В Пскове судят 59-летнюю Ирину Милушкину за неповиновение приставам. Она мать псковского активиста Артема Милушкина, которого осудили на 11 лет, и свекровь Лии, которой дали 10,5. Ирина Милушкина отказалась добровольно покидать зал судебного заседания, тем самым нарушила пункт 31 "Правил поведения в Псковском районном суде", написано в ее протоколе об административном правонарушении. Ирина рассказала корреспонденту Север.Реалии, что всего лишь пыталась защитить сына, как делала это все два года следствия.

Артем Милушкин в суде

Со дня, когда активисту Артему Милушкину объявили, что он приговорен к 11 годам колонии строгого режима, а его жена, экс-координатор ликвидированного и запрещенного в России движения "Открытая Россия" в Псковской области, Лия Милушкина – к 10,5 годам общего режима за сбыт крупной партии наркотиков, прошел месяц, и теперь на скамье подсудимых его мать. Она виновата в том, что не вышла из зала суда, когда Артем, услышав приговор, начал разносить клетку.

– Я жалею только о том, что не вцепилась в ту клетку, где был сын. Надо было держаться за прутья, пусть бы меня с руками отрывали, отрезали – все что угодно делали. Я думала, что Артема будут бить. Для чего еще им было всех людей из зала суда выгонять, вытаскивать и закрывать дверь? Поэтому я и осталась, чтобы не дать им этого сделать без свидетелей, – объясняет Ирина Милушкина.

Лия Милушкина в суде, когда был вынесен приговор

Артем крушил скамейки молча – приставы, судья Светлана Ефимова сначала просто замерли и ничего не предпринимали. И в тишине, рыдая, надрывалась только мать: "Артем, пожалуйста, не надо! Остановись, Артем". Опомнившись, стражи порядка вытеснили из зала прессу. Ирина Милушкина в это время плакала у клетки и просила сына успокоиться.

– Покиньте зал, – скомандовали приставы адвокатам и слушателям.

– Я не уйду, я хочу видеть, что вы будете делать с ним, – сказала Ирина Милушкина. Через несколько минут приставы силой вытащили ее из зала, в один из моментов она даже оказалась на полу в судебном коридоре.

– Видите, как с людьми в судах поступают? Вы мне руку сломаете! Вы ответите за это! – возмущалась мать активиста, когда приставы ее скручивали.

Синяки по всему телу

В тот же вечер после приговора сыну, вся в слезах, Ирина Милушкина поехала в травмпункт снимать побои. Судмедэкспертиза, как следует из определения полиции, установила у нее кровоподтеки в области туловища, обеих верхних и правой нижней конечности. "Данные телесные повреждения причинены тупыми твердыми предметами, могли образоваться от ударов таковыми или ударов о таковые. Не характерны для самостоятельного падения на плоскости, не нанесли вреда здоровью", – отметили медики в экспертном заключении.

– У меня были синяки по всему телу и ушиб. Это даже в травмпункте зафиксировали, я этот ушиб до сих пор лечу. Боялись, как бы перелома не было. Я к врачам поехала, потому что там, в суде, даже невестка услышала, как что-то хрустнуло, когда крутили, – говорит Милушкина.

Приставы силой вытащили Ирину Милушкину из зала суда

Полиция отказалась возбуждать на приставов административное дело о побоях, потому что увидела в их действиях признаки уголовного преступления – превышения должностных полномочий (часть 1 статьи 286 КоАП РФ) – и перенаправила заявление Ирины о побоях в Следственный комитет. Там, как говорит Милушкина, отнеслись без понимания.

– Они теперь проводят проверку, я вчера давала объяснения, но, думаю, что откажут в возбуждении дела. Следователь полностью на стороне приставов, говорит, что я чуть ли не я сама на приставов нападала, пытался мне с видео это доказывать. Я даже уйти хотела, не подписывая ничего, – рассказывает мать активиста.

Артема и Лию Милушкиных задержали в январе 2019 года, их обвинили в сбыте крупной партии наркотиков. Ирина Милушкина уверена в их невиновности. Она считает, что следствие и суд за два с половиной года так и не смогли доказать, что ее сын торговал амфетамином: все уголовное дело строится на показаниях наркозависимых свидетелей и на видеороликах, где невозможно увидеть продажу веществ.

– Артем всегда был очень далек от наркотиков, он даже к людям, которые их употребляют, относился презрительно – торчками называл. У него никаких зависимостей не было – не пил, не курил, спортом с шести лет занимался и детей в секцию рано отдал. У него зоозащита и политика были делом жизни. Он же из приюта для животных не вылезал, дома всегда какие-то звери были. А в политику полез, потому что не было чувства страха, только желание справедливости. Он борец. Верил и верит до сих пор, что действительно можно не молчать, всегда мне говорил: "Мама, ты на митинг приходи!" А мне некогда. Он сердился, говорил, что если каждый будет так рассуждать, то так и не будет в стране порядка. Он, правда, верит в справедливость, у него политика – не напускное, не за деньги, – говорит Ирина.

Ирина Милушкина в пикете около здания псковского УМВД

Весь 2019 год она простояла в пикетах за сына. Сначала выходила, потому что Артему бесконечно продлевали арест в качестве меры пресечения, но при этом не предъявляли доказательств, кроме слов засекреченного свидетеля. Первый раз Ирина вышла с плакатом "Свободу Милушкину Артему: 5 месяцев в СИЗО" на митинге за отставку губернатора Псковской области Михаила Ведерникова. Как только она развернула плакат, к организатору митинга подошли полицейские и потребовали убрать его "ввиду несоответствия заявленным целям акции".

Ирина Милушкина не испугалась и уже через час пришла с тем же плакатом к зданию регионального УМВД.

"Это моя последняя надежда выразить свой протест, сказать свое слово в защиту сына. По-другому я ему помочь не могу. Он не виноват, пять месяцев в СИЗО – это большой срок для того, чтобы предъявить доказательства, если бы он был виновен. За это время мне разрешили с ним увидеться только один раз", – объясняла мать активиста полицейским, которые сразу окружили ее.

Потом были пикеты со статьями из Европейской конвенции о правах человека на справедливое разбирательство в разумный срок, с хештегом "Отпускай", с требованиями освободить политзаключенных. Ирина Милушкина не прекратила, даже когда глава УМВД России по Псковской области генерал-майор Алексей Овсянников заявил, что "отношение к этому делу активистов завело в тупик семью Милушкиных".

"Я не перестану. Мой сын в СИЗО без доказательств вины. Дети живут без отца, они теперь по-другому относятся к миру и каждый день говорят про папу. Если бы Артем был сейчас на свободе, он вместо меня стоял бы на митинге и выступал в защиту кого-нибудь", – отвечала Ирина.

Пикет за Милушкиных

Мама Артема выходила и в пандемию, когда активистов массово штрафовали даже за одиночные акции. С плакатом "СИЗО-1 – подлодка "Курск". Спасите людей от COVID-19" она приходила к зданию администрации области, чтобы попасть на прием к губернатору. У нее были основания полагать, что в СИЗО может случиться вспышка коронавируса из-за недостаточных мер по профилактике.

– Я дважды обращалась в приемную губернатора, но получала отписки. Просила не допустить коронавирус в СИЗО, где мой сын. Я писала, что не принимаются нужные меры, я видела, что масочный режим не соблюдается и при поездках в суды, и при ВКС (видео-конференц-связь. – СР). Даже экстренные инстанции не реагируют, поэтому и решила идти к губернатору. Я хочу спросить, знает ли он, в каких условиях во время пандемии в СИЗО содержатся люди? – говорит Милушкина.

Когда сын сообщил, что к нему применили силу и отправили в карцер якобы за нарушение распорядка СИЗО, Ирина с плакатом "Артем Милушкин избит тюремщиками" встала у здания региональной прокуратуры.

"Я видела кровоподтеки на лице сына. Я считаю, это прямое следствие его активности в тюрьме, его неравнодушия. Его пытаются сорвать психологически, рассказывают, что доходит до разорванных матрасов на обысках", – рассказывала на акции Милушкина.

После этого региональный следком провел проверку и сообщил, что начальник отдела режима и надзора СИЗО Игнатьев запретил Милушкину надевать личные вещи, потому что в камере активист должен носить специальную форму. Артем отказался, и его, как подтвердил Игнатьев, перенесли за руки и за ноги. Милушкин утверждал, что в ему в это время "начали выворачивать большой палец правой руки", "ударили коленом в область шеи и лица", а затем "надавили коленом на лицо". Игнатьев это отрицал, и Следственный комитет отказал в возбуждении уголовного дела против пяти сотрудников СИЗО за превышение должностных полномочий.

"Это гестапо называется, а не суд"

Из-за коронавируса суды фактически закрылись – слушателей перестали пускать на заседания под предлогом пандемии. Ирина Милушкина нашла выход и стала общественным защитником сына.

– Это моя обязанность как матери, – говорит она. – Я даже не представляла, что я у сына вдруг не буду. Нашли с ним выход, сделали генеральную доверенность на меня, и суд согласился – пропустили. Я писала на диктофон каждое заседание, делала пометки в блокноте и рассказывала все журналистам, чтобы дело было максимально освещено.

Пикет Ирины Милушкиной

Суд над семьей активистов длился больше года, и Ирина до последнего надеялась, что сына оправдают. "Нельзя же сажать только за показания наркоманов", – рассуждала она. А после приговора не выдержала.

– Это, мне кажется, гестапо называется, а не суд. Я ненавижу систему, она просто людей ломает. Если что-то не так, если кто-то идет против нее, она сожрет и не подавится. Я это на примере своих ребят увидела, на примере их сфабрикованного дела. Хочется кричать от несправедливости. Мой крик на суде и был тем самым протестом! А ещё очень хочется защитить своего сына от этого государства, потому что я знаю, что мой сын не преступник, это система изжила себя и напрочь прогнила. И я буду бороться за него до последних сил, потому что я мать непреступника.

– Вы верите, что в России что-то можно изменить?

– Меня не сломали. Как была моя жизненная позиция, она так и останется, не изменится: если что-то несправедливо, я не молчу. На судах и везде я буду защитником Артема. На выборы обязательно пойду. Потому что не участвовать в них – значит, проглотить все то, что нам предлагается. Нельзя сдаваться. Я не особенно верю в правление одного человека. Мне кажется, что у нас это уже такое закоренелое, закостенелое.

Ирине грозит штраф до 1000 рублей, для кого-то копейки, но на ней двое внуков: ее сноха Лия Милушкина, которая была под домашним арестом, долго не могла устроиться на работу и с трудом устроилась "за минималку". В школу 12-летнего Илью и 11-летнего Марка собирала Ирина.

– Детям покупала от ботинок до портфеля с линейками. Старшему телефон купили, прошлый у него украли. Школьные поборы тоже на мне. В СИЗО практически каждый день ношу передачи, посещение инстанций разных – это все время и деньги, у нас каждая копейка на счету.