В России начался массовый сбор подписей под открытыми письмами с требованием прекратить "московское дело" и освободить всех, кто был осужден за участие в протестных акциях 27 июля и 3 августа. Свои обращения опубликовали журналисты, литераторы, IT-специалисты. Против силовой государственной политики публично выступили, в том числе, представители самых массовых профессий, бюджетники – учителя и врачи.
"Мы представляем гуманитарный мир. В котором высшая ценность – жизнь отдельно взятого человека. Наблюдать за тем, как сегодня ломают судьбы молодых ребят – больно, и терпеть это невозможно", – открытое письмо "книжников" – издателей, писателей и лингвистов – опубликовал в фейсбуке журналист Юрий Сапрыкин.
Школьные учителя следят за "московским делом" и его приговорами "с тревогой и возмущением" – из-за возраста участников. "Мы нередко узнаем об участии в общественно-политических акциях наших нынешних учеников и не можем не тревожиться об их судьбе: наши школьники растут неравнодушными к судьбе страны, и мы не считаем, что образцово-показательное запугивание – это приемлемый метод взаимодействия власти с молодежью", – пишут учителя. Напротив, "это верный способ дальнейшего роста недовольства и радикализации протеста", напоминают они.
Врачей мотивировал на составление открытого письма инстинкт самосохранения: "В медицине особенно сильно чувствуется удушливая атмосфера страха и несвободы, мешающая принимать решения в интересах больного. Уже больше двух лет по всей стране катятся так называемые "врачебные дела": арестовывают и судят за недоказанные преступления наших коллег. Некоторых из них нам удалось спасти от тюрьмы, но многие находятся в неволе, а есть и такие, которые не дожили до освобождения".
"Московское дело" убедило медиков, что их уголовные дела – лишь часть "общего кризиса судебной системы". "Поэтому мы понимаем, что бороться с несправедливостью в отношении врачей недостаточно, – пишут они, – только участие в общем движении против попрания права поможет нам добиться своего – вернуться в свои отделения, операционные, машины скорой помощи и кабинеты, заняться своим любимым делом – лечением больных".
Физикам отлично известно, что заваривание кипящего котла неминуемо приводит к его взрыву
Психологи и психотерапевты в отдельном обращении поставили точный диагноз общественному здоровью: "На данный момент отношения государства и общества напоминают модель созависимых отношений, в которых государство показывает себя как непредсказуемый агрессор, поведение которого направлено на запугивание граждан. Подобная модель разрушительна как для государства, так и для общества. Насилие влияет не только на тех, кто непосредственно с ним сталкивается, но и на тех, кто оказывается его свидетелем".
"Люди не должны быть наказаны за выражение своей гражданской позиции", – повторяют очевидную истину подписанты.
"Физикам отлично известно, что заваривание кипящего котла неминуемо приводит к его взрыву; историки и литераторы знают, к чему привел исторический курс на заваривание котла", – напоминают педагоги.
Среди жертв "московского дела" оказались специалисты IT-отрасли, это Айдар Губайдулин и Константин Котов, уже осужденный на четыре года колонии за участие в четырех протестных акциях. "Это в очередной раз демонстрирует то разнообразие людей, которых затронули репрессии: в 2019 году в России фигурантом политического дела может стать кто угодно и за что угодно", – констатируют программисты.
Профсоюз журналистов выступает в защиту своих коллег, которых на акциях "также незаконно задерживали, избивали, ломали технику". Защитить свои профессиональные права невозможно, "если позволить властям запрещать мирные митинги, использовать насилие против манифестантов, фабриковать уголовные дела и применять показательные репрессии для запугивания недовольных", – уверены подписанты.
Составители открытого письма напоминают, что "ни один сотрудник силовых органов не понёс наказания за нарушения, совершенные в ходе жестоких разгонов мирных акций протеста".
Общее требование всех писем – "освободить несправедливо осужденных, прекратить сфабрикованные дела и дать справедливую с точки зрения закона оценку действий тех, кто избивал людей на улицах, арестовывал без вины, давал ложные показания, писал под копирку лживые протоколы, выносил заведомо несправедливые приговоры".
"Иначе наша страна обречена снова и снова оставаться на второй год, ничего не усвоив из школьной программы", – заключают педагоги.
Счет подписей под открытыми письмами идет уже на тысячи. Сайт Север.Реалии поговорил с некоторыми из подписантов в регионах о том, что заставило их заявить о своей позиции.
Архангельск. Михаил Копица, учитель истории, гимназия №3:
Михаил Копица
– Это солидарность с жертвой государственного произвола. Для меня важно, что аполитичное или ультралояльное учительское сообщество едва ли не впервые выступило именно в качестве корпорации, протестующей против откровенно незаконных действий силовиков. Это свидетельствует о мощном сдвиге в общественных настроениях. Это вселяет надежду.
Псков. Татьяна Пасман, методист Псковского областного института повышения квалификации работников образования:
Татьяна Пасман
– Спусковым крючком для меня стали выборы президента в 2018 году. Я была возмущена тем, что происходит нарушение демократии. Есть в Конституции, на мой взгляд, достаточно прозрачно написанное для приличных людей условие смены власти. Но оно не было соблюдено. Взамен были найдены сложные казуистические и юридические точки. Мне кажется, что это неприлично.
Все, что происходит сейчас, возмущает меня. И я хочу, чтобы мой голос был услышан. Мне не хватало собственных сил, чтобы все это оформить в связанное возмущение и конструктивные идеи. Поэтому, когда я увидела, что это есть, то с удовольствием присоединилась.
Государство должно защищать интересы людей, а не само себя
Меня возмущает сам факт того, что законные формы выражения позиции признаются правонарушением и наказываются гораздо серьезнее, чем реальные преступления. Когда я читаю, что за взятки дается 4–5 лет, а 3,5 года (речь идет о приговоре актеру Павлу Устинову. – СР) – за то, что человек не делал, – это вообще край! Здесь не был нанесен вред обществу, это, во-первых, а, во-вторых, надо понимать, что людям даются сроки не за правонарушение. Это уже верх неправового государства.
Я считаю, что в обществе уже что-то сдвинулось, это точно. Но я пока не верю, что что-то сдвинулось в государстве. Я не вижу политической воли – ни у законодательной, ни у исполнительной власти – разобраться системно в том, что происходит. Одно дело, когда отдельные люди совершают правонарушения, другое – когда это происходит массово, и ни наша Госдума, ни Федеральное Собрание, в целом, ни Минюст – никто не объявляет расследование и не собирается принимать меры. А это значит, что они считают все эти действия законными, правомерными и правильными. Но государство должно защищать интересы людей, а не само себя!
Калининград. Станислав Пахотин, учитель истории, негосударственное образовательное учреждение "Дирижабль":
Станислав Пахотин
– Я подписал письмо, чтобы мне было не противно смотреть в глаза тому, кто смотрит на меня из зеркала. И то, что учителя массово подписываются, – это естественная реакция на то, что проходит в стране, и другой реакции быть не может. Учительская и врачебная общественность, что бы ни происходило в нашей стране, всегда стоит особняком. Власть с ними заигрывает, предлагает условия сотрудничества. Но какие бы ни были отношения с властью, всегда учитель или врач может высказывать свою точку зрения. Здесь вопрос в неправомерном и несоразмерном наказании [фигурантов "московского дела"]. Учителя встали как граждане, как родители, как педагоги. Если даже учителя и врачи опустят руки, значит, настали времена черных и серых, как писали Стругацкие. А раз эти письма появляются, значит, те времена пока далеко.
Такие письма нужны не столько тем, за кого мы подписываемся, сколько для нас самих
Здесь вопрос человеческой судьбы. Дело Котова и других – это яркие примеры, но таких дел сотни. Меня многие мои коллеги поддержали, ведь такие письма нужны не столько тем, за кого мы подписываемся, сколько для нас самих, чтобы понимать, готово ли наше профессиональное сообщество говорить о базовых ценностях.
Петрозаводск. Анна Белозерова, врач-рентгенолог и фтизиатр:
Анна Белозерова
– Я представляю относительно благополучное медицинское сообщество, потому что работаю в двух приличных больницах, и меня не очень беспокоит моя зарплата. Но я прекрасно знаю ситуацию у своих коллег, которые не вылезают из больницы и практически за круглосуточную работу получают копейки. Но речь не о деньгах. Я подписала обращение, потому что очень тяжело смириться с несправедливостью. Дело Мисюриной, дело Сушкевич, дело психиатра Шишлова – я могу еще долго перечислять, это все врачебные дела последнего времени, когда медиков пытаются отправить за решетку. Мисюриной аж шесть лет хотели дать, Шишлов уезжает в колонию. Да, врач может совершить ошибку, но если речь не идет о преднамеренной ошибке, то почему такие сроки? Где соразмерность? У моего коллеги пьяный ублюдок на машине прямо на его глазах и глазах его матери сбил насмерть сестру. И ему ничего за это не было, отделался условным сроком! Даже компенсацию – и ту не выплатил. А врач, работая день, потом сутки, потом опять выходит на смену и совершает ошибку, непреднамеренную ошибку, а его сразу за решетку. Конечно, мы все меряем по себе, и то, как у нас сейчас устроено в обществе, это не совсем нормально. Мой другой коллега по клинике, Алексей Головенко, поехал в Москву на протестную акцию, выразить свое мнение, что разрешено Конституцией. Его там скрутили, продержали в полицейском участке трое суток, потом оштрафовали. Прием больных пришлось отменять, кому от этого стало лучше? При этом я понимаю, что и мой 17-летний сын, как другие мальчики и девочки, тоже может пойти на митинг, и против него там применят силу, могут сильно избить. А я хочу, чтобы полиция нас защищала, а не лупила наших детей. Мне говорят: не нравится – уезжай. Я со своей специальностью найду работу везде, но я не хочу уезжать, я здесь хочу жить нормально. Это моя страна, мое государство, мне просто хочется, чтобы в нем было больше справедливости.
Псков. Жанна Шлосберг, врач-кардиолог, Псковская городская больница:
– Мне горько смотреть по сторонам, особенно как матери взрослого сына. Я вижу, как непросто сейчас жить молодым людям, когда они не видят никаких социальных лифтов и, даже получая хорошее образование, не могут устроиться по специальности, найти себя в жизни. Безработица, неприкаянность, нет возможности самовыражения.
Жанна Шлосберг
И это в первую очередь актуально для ровесников моего сына от первого брака. Ему 29 лет, он уже папа – две дочки-школьницы. Мой сын Дмитрий и его жена – это 89-й и 90-й год рождения, это как раз дети того самого демографического провала. Это и так малочисленное поколение, но им еще и очень трудно. Мечутся, постоянные подработки, то одна работа, то другая. Даже когда есть свободное время, сын берет заказы в "Яндекс-такси" и возит людей, чтобы сводить концы с концами.
Из телевизора вранье, и люди это понимают. Это создает ощущение апатии
То, что происходит сегодня с медициной, – отдельная история. К сожалению, государственный бюджет сегодня отдается преимущество войне и всем этим охранным министерствам в огромном количестве. Там большие зарплаты, большие пенсии. А образование и медицина… Хоть я и врач, мне кажется, что в образовании ситуация еще хуже, чем в медицине – более катастрофическая и более опасная для будущего наших детей. Образование, мне кажется, важнее медицины. Когда человек хорошо образован, больше умеет и знает, у него больше возможностей и устроиться в жизни, и заботиться о своем здоровье. Я вижу, что людей, которые заботятся о своем здоровье, не так уж много. Может быть, это связано с общей апатией, депрессивным состоянием населения. Потому что из телевизора вранье, и люди это понимают. Это создает ощущение апатии и нежелания изменить к лучшему даже свою жизнь.
Калининград. София Лагутинская, директор калининградского благотворительного центра "Верю в чудо":
София Лагутинская
– Мы видим уголовные преследования обычных людей, специалистов, врачей – Эвелины Сушкевич и других, и таких историй очень много. В качестве примера из нашей узкопрофильной среды, обезболивание: три врача ушли из нашего надомного хосписа, потому что им хочется гарантировать стабильность своей семье. А они работают в высоконапряженном сегменте – обезболивания, где психотропные препараты. И они могут попасть под удар в любой момент. Мы видим, что нет защиты “со спины”. Такие обращения могут изменить ситуацию для тех людей, которые фигурируют в письмах. Но есть обычные, простые граждане, у которых нет общественного веса, нет за плечами десятков и сотен тысяч людей. И, скорей всего, они окажутся в той ситуации, в которой оказались наши коллеги, которых преследуют и о которых многие не знают.
Санкт-Петербург. Марина Фонарева, заслуженный врач России:
Если бы я сейчас продолжала работать, то или сошла бы с ума, или сидела бы в тюрьме
– Когда я работала, то так называемые "врачебные ошибки" разбирались медицинским сообществом, существовали лечебно-контрольные комиссии и клинико-анатомические конференции – для того, чтобы подобные "ошибки" не повторялись. То, что происходит сейчас, когда медиков сажают в тюрьму, это беспредел. В моё время такого не было. Я с ужасом думаю, что если бы сейчас продолжала работать, то или сошла бы с ума, или сидела бы в тюрьме. И престиж врачебной профессии был на очень высоком уровне! В настоящее время, когда медиков превратили в обслугу, а пациентский экстремизм и безнаказанность дошли до высшей точки, это крах всего. Лучшие уходят из профессии. Сейчас идёт намеренная травля медиков! И "московское дело" всколыхнуло всех, а медики не могут остаться в стороне. Я бы выделила медицинские дела в отдельную петицию, их было немало, но внимания им никто из "высоких сфер" особо не уделяет. Так что московское дело послужило очередным толчком, чтобы обратить внимание на полное беззаконие.
Псковская область. Екатерина Крючкова, директор Круппской основной общеобразовательной школы:
Екатерина Крючкова
– Большое количество людей смотрело видео: человек даже не собирался оказывать сопротивление, а на него так напали! Это крайне несправедливо! И об этом должно знать как можно больше людей!
Я считаю несправедливостью то, что человек выходит на протест и получает срок. Это же наше конституционное право выходить и высказывать свое мнение. Личная история для меня в этом деле – это моя профессия. Я работаю в образовании и вижу, что здесь творится. Это и бумажная работа, и зарплата, и вообще все вместе. Я же из глубинки, у нас малокомплектная школа, и тут все еще печальнее. Сколько бы нам ни говорили, как все красиво и хорошо, мы-то видим, как оно на самом деле. Накипело уже!
Санкт-Петербург. Иван Меньшиков, заместитель директора гимназии №166:
Шаг влево, шаг вправо чреват значительными рисками для нас
– Для меня тоже большой сюрприз, что вдруг "московское дело" вызвало такой резонанс. Первый случай был с журналистом Иваном Голуновым в июне, когда неожиданно, на таком вроде бы типичном случае, который, увы, для России уже стал едва ли не нормой, общество проснулось и потребовало справедливости, независимого разбирательства. Здесь очень похожая история. Я достаточно давно слежу за тем, что происходит в стране. Я очень рад, что хотя бы в этих случаях мои коллеги выступили если не единым фронтом, то по крайней мере проявили какую-то активность. Надеюсь, что это хороший знак, что у нас что-то меняется в стране. Мы все, учителя, живем с осознанием того, что мы – работники бюджетной сферы, и что шаг влево, шаг вправо чреват значительными рисками для нас.
Великий Новгород. Николай Николаевич Щербаков, учитель физики:
– Я учитель из небольшого региона, из Новгородской области, подписал открытое письмо учителей по закрытию "московского дела", потому что наслышан о нем, видел в Сети. Когда я увидел, что сообщество "Учитель для России", где я состою, поддержало инициативу открытого письма, то очень обрадовался, что смогу как-то выразить свою позицию.
Николай Щербаков
Я решил, что очень важно подписать письмо и рассказать своим знакомым о том, что я хочу быть честным, я хочу, чтобы все вокруг видели, что происходит, и что я против такой несправедливости. Я хочу честного суда. Очень часто говорят, что учителя фальсифицируют выборы, часто сейчас ругают учителей. Я хочу, чтобы люди видели, что учителя имеют какие-то взгляды, готовы их отстаивать и демонстрировать, что учителя – граждане своей страны, настоящие граждане, причем активные. По-другому нельзя.
Я не помню так ярко освещаемых писем работников, условно, государственной системы, бюджетников – не про спасение своей сферы, а чтобы повлиять на что-то в стране. Это здорово, это что-то новое, и если это хоть как-то повлияет на ситуацию, я буду доволен.
Сыктывкар. Алексей Рогачeв, учитель истории и обществознания Лицея при СГУ:
Алексей Рогачев
– Мне показалась правильной мысль, что власть стала бояться. Управлять старыми методами уже не получается – подрастает новое поколение. Например, очень симптоматично отношение в фильму Дудя “Беслан”. Больше 15 миллионов просмотров – это серьезно, это электоральное число.
У меня есть подозрение, что в самую последнюю очередь гражданин России, который вырос в нашей стране, будет что-то делать против государства. Но тут, с одной стороны, спасение утопающих – дело рук самих утопающих, с другой – точка невозврата начинает подходить. Дальше сложно – не столько терпеть, сколько существовать в предлагаемых обстоятельствах.
Думаю, что ничего не изменится в конкретной ситуации, власть на это не отреагирует. Я жду накопительный эффект. В какой-то момент количество перейдет в качество, но пока ничего к этому не идет. Есть примеры моих знакомых, которые в интернет не лезут вообще, они не в курсе того, что происходит.
Петрозаводск. Денис Рогаткин, директор Детско-юношеского центра:
Денис Рогаткин
– Это нормально, когда в обществе люди чувствуют себя свободными и высказывают свое мнение. То, что назрела необходимость обсуждать какие-то острые вопросы, а не только во всем соглашаться и говорить, что мы всегда "за", – это здоровая тенденция.
Мы живем в демократическом обществе. И то, что прописано в Конституции, должно быть совершенно естественно. Да, есть не очень здоровая тенденция, когда работников бюджетной сферы начальство пытается оградить в своих высказываниях. Но тут нужно отделять должностные и гражданские обязанности. Да, я как директор не буду публично критиковать действия учредителя, служебные темы я буду обсуждать за закрытыми дверями.
Нам нужно вернуться к тому, чему мы учились сами: к элементарному уважению прав человека
Ребята нас об этом спрашивают – как мы относимся к происходящим событиям. Когда любой наш выпускник, любой наш родитель, любой наш знакомый не защищен элементарными правами человека, мы, конечно, должны говорить, что это не нормально. Я хочу, чтобы люди, принимающие решения, знали, как мы относимся к этим событиям. Сейчас все больше людей считают, что нам нужно вернуться к тому, чему мы учились сами и учили школьников: к элементарному уважению прав человека.
Понятно, что есть люди, которые ставят перед собой политические цели. И про них говорят: "Вот, они просто рвутся к власти, их финансируют из-за рубежа…" Граждан можно в этом убедить. Но когда эти же граждане видят явную несправедливость по отношению к простым людям – они перестают это терпеть. Это заложено в человеческой природе.
Хельсинки. Ольга Юнтунен, коррекционный учитель:
Ольга Юнтунен
– Я среагировала, потому что грубейшим образом нарушен принцип справедливости, как я его понимаю. Нарушены Конституция и права человека. Эта тема касается лично меня как человека, как касалось бы любое нарушение справедливости и прав человека. Особенно когда это происходит в родной стране.
Подпись под петицией – единственное, что я в данных обстоятельствах могу сделать в их поддержку и для восстановления справедливости. Можно активизировать массы – всколыхнуть общественное мнение, которое при достижении определенного количества и градуса способно повлиять на ситуацию. В последнее время мы наблюдаем положительные примеры.