Екатерине Мессорош 38 лет, она трансгендерная женщина и ЛГБТ-активистка. Когда в России стали признавать иностранными агентами обычных людей, Мессорош решила сама пополнить их стройные ряды, чтобы "нивелировать шлейф страха перед этим ярлыком". Минюст отказал. Корреспондент Север.Реалии Людмила Савицкая, которая как раз оспаривает статус физлица-СМИ-иноагента, пообщалась с несостоявшейся коллегой.
Екатерина Мессорош живет в Санкт-Петербурге, она – трансгендерная женщина. В 2012 году совершила гендерный переход, но документы менять не стала. В паспорте написано имя Артем, но выглядит Мессорош как Екатерина. И теперь каждая проверка паспорта сопровождается обвинением: "Это не ваш". Транс-активистка не хочет менять документы, потому что для этого нужно пройти государственную психиатрическую экспертизу. Это ее принципиальное решение "после законопроекта Мизулиной в 2020 году" – тогда Госдума рассматривала поправки к Семейному кодексу, которыми предлагалось запретить однополым парам и трансгендерным людям заключать брак и усыновлять детей. Законопроект был отозван после негативного отзыва правительства.
– Меня не устраивает эта позиция – все запретить, никого не пущать, ничего нельзя. К счастью, пока нет закона, запрещающего мне выглядеть как я хочу, – говорит Екатерина. Политикой она не занимается и пока не планирует – "нет желания и видения, что это полезно". Свою гражданскую позицию Мессорош реализует в наблюдении за выборами и транс-активизме. В марте прошел уже четвертый транс-фест, организованный с ее участием, в мае Екатерина выступала с партнёрским исследованием "Т-Действия" и больницы им. Кащенко на XVII съезде Российского общества психиатров. Она проводит семинары, помогает готовить курс повышения квалификации для медицинских специалистов по ведению гормональной терапии для транс-людей совместно с Институтом Алмазова и регулярно рассказывает о транс-персонах в СМИ.
Когда в России появились первые пять физлиц-СМИ-иноагентов, Екатерина написала официальное заявление в Минюст:
Мною было получено некоторое количество средств от граждан иностранных государств
"Я, Мессорош Артём Викторович, паспорт №*** требую включения меня в список физических лиц, исполняющих функцию иностранного агента. Я полностью подпадаю под определение, данное в 272-ФЗ в качестве физического лица, исполняющего роль иностранного агента. Мною было получено некоторое количество средств от граждан иностранных государств, а также, вероятно, иностранные средства через граждан Российской Федерации (исходный источник всех средств, получаемых мной, я не имею возможности определить). Также я осуществляю политическую деятельность в формах, данных в определении данного вида деятельности в ст. 2.1 272-ФЗ, а именно: участие в организации и проведении публичных мероприятий; участие в деятельности, направленной на получение определенного результата на выборах, в деятельности политических партий; распространение мнений о принимаемых государственными органами решениях и проводимой ими политике; вовлечение граждан, в указанную деятельность. В связи с вышеизложенными обстоятельствами я требую незамедлительно включить меня в список физических лиц, исполняющих функцию иностранного агента согласно требованию закона".
Перед подачей документов она тщательно изучила закон. В России сегодня официально существует пять категорий иноагентов: НКО, СМИ и физлица-СМИ, незарегистрированные организации и инициативные группы-иноагенты и физлица-иноагенты. Сначала она хотела стать шестой в списке физлиц-СМИ-иноагентов, но для этого сначала нужно стать СМИ, а это, как говорит, Мессорош, "жуткая процедура": блог должен быть признан СМИ (для этого, например, необходимо доказать, что страницу посещают более трех тысяч человек в день), необходимо получить подтверждение от надзорных органов и доказать Минюсту факт получения финансирования для распространения информации.
Очень размытая формулировка. По ней – все иноагенты
Екатерина нашла для себя другой статус – физлицо-иноагент. Формально, чтобы его получить, нужно лишь получать деньги из-за рубежа и заниматься политической деятельностью.
– Очень размытая формулировка. По ней – все иноагенты, ведь считается даже посредничество. Если человек получает зарплату в Газпроме, тот отправляет газ на экспорт, а человек кричит: "Путин – молодец", то он иноагент. Потому что действует в интересах иностранного государства, куда мы отправляем на экспорт газ. Делает так, чтобы мы продолжали отправлять газ, видимо, – рассуждает активистка.
"Бардак заколебал"
– Весь бардак, который происходит у нас в России, меня, как гражданина этой страны, заколебал по полной программе. У меня есть гражданская позиция, с 2012 года я долго наблюдала за выборами, каждый год вижу, как процедуры выламываются нафиг, законы принимаются под конкретные организации, выборочно, чтобы прессовать конкретных людей. В этой системе протестовать довольно бессмысленно, массовым он не становится – многим и так неплохо живется. И я выбрала троллить систему. Мне хочется что-то со всей этой ситуацией сделать. Она меня бесконечно бесит и раздражает, и я с ней пытаюсь сделать все, что могу. Если это поддержит попавших в списки, это прекрасно, – говорит Екатерина.
Отчет на 86 листах, который иноагенты должны отсылать в Минюст каждый квартал, и ярлык от государства активистку не пугают.
Мы и те, кто называет себя правительством РФ, по-разному понимаем слово "закон"
– Это даже не вопрос политических и религиозных воззрений, это вопрос процедуры. Я готова признать любое правительство, выбранное по процедурам. Но когда они сломаны – извините, нет! Это нелегитимно. А они извращены по полной программе. Мне нужны правила игры и мне непонятно, почему остальных это не раздражает. Когда иноагенты и нежелательные организации перечисляют деньги депутатам Госдумы, тех признают агентами за 30 иностранных серебряников? Нет. И о каком законе речь? Одно подлое лицемерие. Мы и те, кто называет себя правительством РФ, по-разному понимаем слово "закон", – продолжает она. – Будет 100 000 физлиц-иноагентов, которые регулярно будут писать, сколько рулонов туалетной бумаги купили на иностранные деньги, – и пускай Минюст занимается этой фигней, раз больше нечем. Я буду первой, кто самостоятельно войдет в этот список и стану пропагандировать: "Вступайте в наши прекрасные ряды иноагентов!" Как физлицо я могу сделать этот гражданский акт, свой политический перформанс и добиться включения в список добровольно, чтобы нивелировать шлейф страха перед этим ярлыком иноагента. Покажу, что тут собрались хорошие люди, – обещает Екатерина.
Минюст таких намерений не оценил и ответил на просьбу о включении в перечень иноагентов категорическим отказом. "Сообщаем, что сведений, позволяющих сделать вывод о наличии (отсутствии) обстоятельств, с которыми действующее законодательство связывает возникновение названных обязательств, ваше обращение не содержит", – говорится в официальном ответе. Документ об отказе подписал заместитель директора департамента по делам НКО Роман Цыганов.
– Ишь чего, сведений у них нет! Странно это всё. Очевидно же, что не в интересах государства Российского я действую, попираю духовность, ломаю скрепы. Или всё-таки норм, и я, либераха радужная, не пятая колонна? Ни черта непонятно… – комментирует Мессорош.
Она не собирается мириться с отказом и будет доказывать факты иностранного финансирования и политической деятельности. Например, планирует подробно рассказать Минюсту, как при финансовой поддержке организаций, которые работают с Глобальным фондом для борьбы со СПИДом, туберкулезом и малярией, проводила семинар по ЛГБТ-активизму.
– Не боитесь, что на вас после этого дело заведут о пропаганде нетрадиционных ценностей?
Сейчас я чувствую себя достаточно свободной в том, что говорю, делаю и считаю правильным. Посадят – значит посадят
– Что значит "боюсь"? Я в России живу! Здесь в любой момент могут прийти. Я занимаюсь транс-активизмом. Я организатор открытого фестиваля культуры трансгендерных людей 18+. Полиция на него четыре раза приходила, до сих пор нас мурыжат, но на следующий год опять будем его делать. Я боюсь бояться. Я очень много лет жизни скрывалась от самой себя. Я вижу, как меняется мир, даже в России, по отношению к транс-людям. А то, что несет государство, идет вразрез с этим и все равно не будет работать. Сейчас я чувствую себя достаточно свободной в том, что говорю, делаю и считаю правильным. Посадят – значит посадят. Я не рвусь сидеть, это для меня будет крайне физически небезопасно, но, с другой стороны, у меня нет страха за себя. А есть злость на ситуацию.
"Никакой страховки"
Старший юрист "Команды 29" Максим Оленичев говорит, что процедура включения в иноагенты в России произвольна, потому что в самих законах в этой сфере нет необходимой правовой определенности.
– Есть большие проблемы с качеством этого закона: он должен четко регулировать ситуации, чтобы люди могли понимать, как он будет действовать для них, и вести себя так, чтобы не выходить за рамки. Но закон о физлицах-иноагентах не соответствует принципу правовой определённости. Мы живем в ситуации произвола, никаких гарантий выработать невозможно: все решается на усмотрение государства. Закон про физлиц-иноагентов сформулирован так, что, если есть условия, при которых человек может быть признан иноагентом, они вправе либо объявить его таковым, либо нет, – объясняет Оленичев.
Юрист не видит в отказах Минюста Екатерине судебных перспектив, потому что для этого нужны два условия: чтобы орган госвласти нарушил закон и чтобы бездействием чиновников нарушались права Мессорош. Ни одно из условий в случае с транс-активисткой не соблюдается.
Своим бездействием Минюст не нарушает права Екатерины, потому что дополнительных возможностей новый статус ей не дает, только обязанности
– Если бы в законе была формулировка о том, что Минюст обязан включать в реестр иноагентов всех физлиц с иностранным финансированием и публичной политической деятельностью, тогда можно было бы говорить о нарушении закона. Но он написан так, что у государства есть право, но не обязанность признавать физлиц иноагентами, даже если они подходят по всем критериям. Может, но не обязан. Своим бездействием (не включением в агенты) Минюст не нарушает права Екатерины, потому что дополнительных возможностей новый статус ей не дает, только обязанности. Поэтому суд ей откажет, – говорит Оленичев. – В 2012 году, когда приняли закон об НКО-иноагентах, многие организации (в частности, специализирующиеся на профилактике ВИЧ-инфекции) писали в Минюст и просили разъяснить, будут ли включены в реестр. Минюст отвечал, что в настоящее время основания для признания нет. А с 2018 года эти организации начали массово вносить в иноагенты, при этом содержательно их деятельность никак не поменялась. В 2012 году их деятельность не была политической, а через семь лет Минюст неожиданно стал считать иначе.
