В Литве отстранены от должностей и отправлены за штат священники РПЦ, выразившие несогласие с патриархом Московским и всея Руси Кириллом, одобрившим российское вторжение в Украину. Сначала митрополит Виленский и Литовский Иннокентий поддержал своих клириков, а затем сделал противоположное заявление и назначил на главные административные должности лояльного Москве епископа. Такая стремительная перемена позиции позволила многим в Литве утверждать о давлении из Москвы и о возможности перехода части литовских православных в другую юрисдикцию.
В апреле митрополит Иннокентий вывел за штат двух священнослужителей – отца Георгия (Сингайлу) и отца Виталия (Даупараса). Также от всех должностей был освобожден протоиерей Виталий (Моцкус), который выполнял обязанности канцлера, озвучивал позицию архиепископии, общался с прессой, светскими властями и т.д.
Литва – наименее русифицированная из стран Балтии. Это объясняется особенно упорным сопротивлением советизации, тянувшимся до начала 1960-х гг. В итоге "столицей советской Прибалтики" сделали Ригу, русские переселенцы освоили восток Латвии и северо-восток Эстонии, а Литва, чье соседство с Россией ограничилось Калининградской областью, и в советские годы жила автономной жизнью и гордостью за прошлую государственность. Небольшой процент русскоязычного населения беспрепятственно получил в постсоветские годы литовское гражданство, не угрожая местной идентичности. Православных, которые не то же самое, что русские, также составляют в этой католической стране явное меньшинство, не превышающее 10%. Нет ничего удивительного, что подчинение местной епархии московскому патриархату никого здесь не беспокоило до конца февраля 2022 года. Война в Украине выявила ряд значительных разногласий внутри православной общины и обнаружила токсичность вынужденных связей с Россией.
Многолетняя стабильность в отношениях православного священства и литовского общества, судя по всему, осталась в прошлом. Собеседник Север. Реалии – отец Георгий, или Гинтарас Сунгайла, до недавнего времени – клирик кафедрального собора Успения Пречистой Божьей Матери (Вильнюс), ныне – только докторант Университета Витаутаса Великого (Каунас).
– [В середине марта] сначала иерей Виталий Даупарас, а потом я написали в соцсетях, что мы против так называемой "спецоперации". Вскоре после этого состоялось пастырское совещание, где мы и некоторые другие священники приняли решение не поминать в богослужении патриарха Кирилла как "великого господина и отца нашего", так как он поддержал войну. И чтобы у нас появилось такое право, мы написали прошения о выведении за штат. Сначала Митрополит Иннокентий был настроен на компромисс и разрешил не поминать патриарха в богослужениях на литовском, украинском и белорусском языках. Тем не менее, 15 апреля наши прошения были внезапно и без комментариев подписаны.
При этом протоирей Виталий Моцкус, благочинный вильнюсской епархии и настоятель Пречистенского собора, до недавнего времени занимавший должность секретаря епархиальной комиссии, никаких прошений не писал, но в тот же день лишился почти всех своих должностей. Более того, ему запретили общаться со СМИ и вести радиопередачу, которая выходила много лет. Так сказал владыка, а ослушаться его нельзя. Сейчас позиция вильнюсской епархии такова, что увольнение о. Виталия отовсюду – это просто совпадение. А пришедший ему на смену о. Амвросий даже до своего назначения настоятелем Пречистенского собора занимал такую же должность в другом месте. Теперь он трудится настоятелем в трех приходах, причем в разных городах. Поэтому я не знаю, почему о. Виталий, который служил 30 лет, наоборот, не получил никакого прихода, если это не наказание за антивоенную позицию, – говорит Гинтарас Сунгайла.
Неизвестно, многие ли священники литовских православных приходов поддерживают линию московского патриархата. Подсчетов никто не проводил. Но голос протеста поначалу возвысили очень немногие. Сигналом к более активному антивоенному движению могло стать обращение самого митрополита Виленского и Литовского о. Иннокентия, с которым он выступил 17 марта.
В этом обращении в частности говорилось:
"Православные люди Литвы с болью в сердце восприняли трагедию народа Украины. С самого начала военных действий во всех православных храмах была усилена молитва о скорейшем прекращении войны, о восстановлении мира на земле Украины.
Позиция Православной Церкви в Литве неизменна – мы решительно осуждаем войну России против Украины и молим Бога о ее скорейшем прекращении. Как вы, наверное, уже успели заметить, у нас c Патриархом Кириллом разные политические взгляды и восприятие текущих событий. Его политические высказывания по поводу войны в Украине – это его личное мнение. Мы в Литве с этим не согласны".
– Смысл мартовского обращения митрополита был в том, чтобы показать антивоенную позицию православных Литвы, а также отодвинуть в тень тех, кто находится в российском информационном пространстве, – продолжает Гинтарас Сунгайла. – За поддержкой российской агрессии стоит аморальная убежденность в том, что истину мы все равно никогда не узнаем. Как раз дело духовного пастыря – бороться с таким релятивизмом, и мы хотели делать это с митрополитом вместе. К несчастью, сейчас я могу только догадываться о причинах резкой смены настроений у владыки, но есть основания думать, что началось давление со стороны Москвы.
Говоря о смене ориентиров отца Иннокентия, Гинтарас Сунгайла имеет в виду очередное заявление митрополита, датированное уже 18 апреля. В нем о. Иннокентий прямо пишет о "расколе", на путь которого встала группа священнослужителей, якобы "давно вынашивавших планы перехода в Константинопольский патриархат". По словам владыки, для него это "глубоко личная сердечная боль", поскольку в ответ на свое "отеческое" отношение к подчиненным он получил "удар ножом в спину". Риторика, используемая в свежем заявлении, очень узнаваема. На это указывает богослов, до недавнего прошлого сотрудник секретариата библейско-богословской комиссии РПЦ, преподаватель духовных и светских вузов России, ныне только докторант теологии Тартуского университета (Эстония) Андрей Шишков.
– Стилистически новое заявление резко отличается от предыдущего. Вероятно, это связано со "сменой команды" вокруг митрополита. Ранее за подготовку таких текстов отвечал протоирей Виталий Моцкус, теперь покинувший пост секретаря епархии. Он пока остается в штате, но вместо него настоятелем кафедрального собора уже стал епископ Амвросий Тракайский. Получивший образование в Литве, с 2001 по 2019 год он жил в России, с 2005 года – в братии Троице-Сергиевой лавры. Примечательно, что в 2016 году патриарх Кирилл отправил его на Смоленщину наместником Владимирского монастыря, вновь открываемого в истоке Днепра. В этих местах сам патриарх служил архиепископом с 1984 года. Очевидно, что у него особое отношение к отцу Амвросию. Через несколько месяцев после его появления в Литве он уже получил сан епископа. Вероятно, именно он сменит на посту архиепископа Виленского и Литовского отца Иннокентия, которому в этом году исполнится 75 лет, и он по уставу будет ходатайствовать, чтобы его отпустили на покой. Так что в "московском стиле" нового заявления действующего митрополита чувствуется рука его преемника, – говорит Андрей Шишков.
Мнение Шишкова разделяет также церковный журналист и публицист Сергей Чапнин, старший научный сотрудник Центра православных исследований Фордэмского университета (Нью-Йорк).
– Второе заявление митрополита Иннокентия написано будто бы совершенно другим человеком. Если в первом заявлении он твердо выступает против войны и готов прямо заявить о своих разногласиях с патриархом Кириллом, то второе заявление иначе как сдачей позиций назвать трудно. Да, в начале он подтверждает, что не отказывается от своих слов, но затем фактически объявляет о репрессиях против тех священников, которые эти слова поддержали. Могу предположить, что в Москве были в бешенстве от его заявления. Однако, учитывая, что епархия находится в Евросоюзе и прямая поддержка войны может привести к ее ликвидации, выбрана тактика устрашения [клириков, открыто выразивших несогласие с патриархом Кириллом]. Если еще кто-то из духовенства выступит против войны и против поминовения имени патриарха, судьба его будет точно такой же. Но никто не предполагал, что появятся смелые священники, которые проявят солидарность с отправленными за штат и снятыми с должностей. Митрополит Иннокентий фактически сам спровоцировал возникновение приходов Константинопольского патриархата на территории Литвы. Подозреваю, что они появятся уже в ближайшем будущем, – считает Сергей Чапнин.
Говоря о смелых священниках, Чапнин имеет в виду отца Владимира (Селявко) и других представителей православного духовенства Литвы, кто сообщил о своем добровольном выходе за штат в знак солидарности с наказанными коллегами. Такое волеизъявление пугает "московский офис" РПЦ, привыкший идти на обострение в той же манере, что характерна для светского руководства России. Кто спорит с генеральной линией, объявляется "раскольником", готовым "присягнуть Константинополю". При этом обрушение репутации митрополита в глазах общества, к которому он обращается, должно происходить руками самого митрополита. А конфликт между антивоенной позицией стран Балтии и открыто милитаристской линией Москвы – должен стать проблемой тех православных, что оказались на "вражеских" территориях. Это они, а не Москва должны сделать свой политический выбор, гласно признав, с кем они. Хочешь оставаться с Москвой – будь любезен.
Эти процессы поляризации и отрицания полутонов, раздраженного вытравливания любой сложности продолжаются не одно десятилетие. Но стоит слегка сменить оптику и взглянуть на конфликт в глобальной перспективе – и выбор перестает быть безальтернативным. О. Георгий как литовец по рождению, сделавший осознанный выбор в пользу православия, видит корень проблемы в систематическом отождествлении всего русского с деятельностью российского государства.
– Раскол – слишком сильный термин для обозначения разномыслия, в котором нет ничего страшного. В конце концов, Москва – не единственный центр мирового православия. Многие поместные церкви открыто осудили вторжение России в Украину. У нас же еще в марте стали раздаваться голоса православных священников, как литовцев, так и русских (в том числе приезжих), что более невозможно выступать в поддержку московской патриархии. Однако сейчас уже семеро священников либо уволены, либо сами написали прошение, чтобы их вывели за штат в связи с их антивоенной позицией. Находились и такие, кто после моих заявлений сочли, что я поддерживаю [Степана] Бандеру.
Когда я начал носить значок с украинским флагом в форме "сердечка", меня начали обвинять, что я поддерживаю украинских "нацистов", а также спрашивать, почему НАТО можно было бомбить Югославию, а России теперь нельзя бомбить Украину. Но нас как священнослужителей волнует не политический, но моральный аспект. О. Виталий Даупарас рассказывал, что к нему в храм пришел беженец из Украины, чтобы заказать панихиду по отцу. Этот человек был убит, потому что российским солдатам понадобилось слить топливо из его машины. И как с человеком, которому нужна такая служба, "не говорить" о ее причинах? Как настаивать, что "церковь вне политики"? Для меня это было бы слишком тяжелым послушанием. Вдобавок, наша антивоенная позиция только поддерживает привычное доверие литовского общества к православной церкви, – говорит Гинтарас Сунгайла .
В сложившейся ситуации, когда и так сложное отношение к России в странах Балтии усиливается антивоенной позицией Евросоюза, местной православной церкви вряд ли удастся просто абстрагироваться от позиции патриархии, находящейся в столице страны-агрессора. 16 апреля мэр Вильнюса Ремигиюс Шимашюс высказал на своей странице в фейсбуке поддержку священникам, выведенным за штат. В том числе он задался уже не риторическим вопросом, не пора ли пересмотреть монополию Москвы на традиции литовского православия, которое в эпоху Великого Княжества Литовского подчинялось Киевскому патриархату.
Как тут не учесть опыт Эстонии, где Константинопольская епархия присутствует с 1996 года и где наличие разногласий означает лишь возможность выбора. Тогда как в Литве до недавнего времени не было серьезных обострений и духовная монополия Москвы не получала политического измерения. В своем заявлении г-н Шимашюс не упомянул события 1991 года, когда православные священники Литвы выступили в поддержку независимости. Среди них был, например, нынешний митрополит Волоколамский и викарий патриарха, архиерей Иларион (Алфеев), служивший настоятелем собора в Каунасе и призывавший советских солдат не допустить кровопролития. Кто помнит восстановление независимости в Литве, помнит и поддержку православного духовенства. В нынешних условиях "рука Москвы" – не пропагандистский штамп, но нейтральное определение влияния, из-за которого все еще действующий митрополит должен в течение месяца менять свою позицию на противоположную.
