В курортном городе Пионерский Калининградской области, где находится резиденция президента Владимира Путина, семья с 17 приемными детьми вторую неделю живет в школьном спортзале – их дом треснул из-за строительных работ, которые проводила местная администрация. К 1 сентября спортзал придется освободить. Чиновники предлагают разделить семью по разным местам, поскольку подходящего просторного жилья в курортном городе для многодетных нет.
Под баскетбольной корзиной – ряд раскладушек, заваленных игрушками. На шведской стенке висит одежда. Тут же сложены книжки, рюкзаки, сумки, на школьной парте – телевизор. Спортзал Пионерской начальной школы напоминает лагерь для беженцев. Фото своего временного жилища предоставила мама, Лариса Морозова – после того, как о ее семье стали писать СМИ, администрация школы запретила вход сюда журналистам.
– В этом спортзале сейчас живут мой муж Сергей и одиннадцать наших детей, в основном мальчишки. Наши старшие дочери, которые давно уже живут отдельно, забрали младших девочек к себе: им тяжеловато в спортзале, неудобно в туалет бегать, мыться. Несколько ребят мы отправили в санаторий. Я ухожу ночевать к старшему сыну, в его квартиру. Я не могу на раскладушке спать, – рассказывает Лариса.
В школе есть туалеты и столовая. А в душ Морозовы ходят в зал тайского бокса по соседству. По выходным семье разрешено бесплатно посещать местную баню рядом.
Еще две недели назад Лариса и Сергей Морозовы со своими 17 приемными детьми жили в доме на улице Вокзальной в курортном Пионерском. Вторую половину здания занимала детская школа искусств.
Морозовы сделали в своей половине ремонт и купили в кредит новую мебель: большой диван для комнаты мальчиков и огромный обеденный стол – за старым Морозовы не умещались. Но толком попользоваться вещами они так и не успели.
Вечером 11 августа родители уложили детей спать, а сами сели смотреть телевизор.
– В 10 вечера у нас отбой. В доме на тот момент было 13 младших детей и пятеро взрослых, приехали на каникулы. Кто-то ушел гулять. Мы поужинали и пошли с мужем отдыхать. И услышали, как возле окна что-то начало сыпаться. Мы подумали, кто-то кидает камни в окно. Смотрим – батарея в комнате начала прямо в пол уходить! Мы на улицу, а там трещина прямо по дому ползет! – вспоминает Лариса. – Мы побежали детей будить. У нас дом большой, комнат много. Все выскочили, кто в чем. Я так испугалась, подняла панику, кричала так, что сорвала голос...
За пару минут Морозовы вывели детей на улицу. В это время в доме уже лопались стекла, по фасаду ползли трещины. Здание на глазах перекосило.
Приехали МЧС и местные чиновники. Лариса до трех утра простояла с ними на улице, ожидая, что дом, где она прожила 17 лет, рухнет. Здание трещало, но так и осталось стоять.
Местные власти отправили семью ночевать в школьный спортзал, сюда привезли раскладушки и спальные мешки.
– Нас сразу всем обеспечили: спальными местами, дали постельное белье, полотенца, питанием обеспечили. Зубные щетки, пасты – у нас же все осталось там, – говорит Морозова.
На следующий день общими силами Морозовы вытащили из дома вещи, мебель и технику – из той части, куда не опасно заходить. Удалось достать аквариум и клетку с попугаями. Но в двух комнатах пол и стены перекошены. Особенно досталось спальне мальчиков: трехъярусные кровати, которые когда-то смастерил для детей Сергей Морозов, зажаты стеной. В соседней комнате в полу дыра, в которой застрял новый диван. С потерей кредитной мебели Лариса уже смирилась.
Причиной случившегося стали строительные работы, которые накануне начала местная администрация. Зданию на улице Вокзальной 67 лет. В прошлом году власти его уже ремонтировали, утепляли фасад, меняли крышу. Тогда обошлось без обрушений. А теперь в администрации решили укрепить фундамент и сделать нормальный дренаж – якобы в здании была сырость и плесень.
"Чтобы решить проблему с сыростью на первом этаже, было принято решение по установке дренажа и гидроизоляции фундамента. Это укрепило бы фундамент и предотвратило воздействие воды на конструкции дома. Работы выполняла подрядная организация. При проведении земляных работ произошла ситуация с деформацией фундамента и фасада", – сообщается в соцсетях администрации Пионерского городского округа.
Как говорит Лариса, рабочие выкопали траншею вдоль стены дома – и именно с этой стороны дом начал деформироваться.
Первым об инциденте написал местный активист, бывший депутат Пионерского Антон Гендриксон. Случившееся он называет результатом халатности чиновников.
– Конкурс по выбору подрядчика, насколько известно, не проводился. Подрядчик выполняет работы по техзаданию и проекту, утвержденному собственником – администрацией и отделом капитального строительства. Из-за халатности чиновников чуть не рухнуло здание. Это факт вопиющий, но почему-то до сих пор не нашедший должного внимания со стороны губернатора, – считает активист.
Он обратился в Следственный комитет, ситуацию взял на контроль глава СКР Александр Бастрыкин.
– СК "автоматом" возбудились. Но дело поручили неопытному следователю из Светлогорского межрайонного следственного отдела. Вчера говорил с их начальником, из чего стало понятно, что лично у него следующая позиция: "Морозовы какая-то не такая многодетная семья, и не все дети живут с ними". На самом деле дети летом в лагерях и санаториях, но к 1 сентября все вернутся. Также он считает, что в "в спортзале все удобства, там довольно уютно и даже есть доступ к кухне, а через дорогу есть городская баня". И вообще: администрация очень помогает Морозовым, а "в разрушении здания виноваты какие-то люди, которые неправильно что-то сделали", – рассказывает Гендриксон.
Теперь здание признано непригодным для проживания. Куда идти многодетным, так и не решили. Свободных квартир в муниципалитете для них нет, отмечают чиновники. Пионерский – курортный город на берегу Балтийского моря. Здесь находится резиденция Путина "Янтарь". Жилье здесь дорогое, стоимость квадратного метра даже на вторичном рынке начинается в среднем от 110 тысяч рублей за квадратный метр. Семье предложили пять вариантов временного размещения, в том числе в Багратионовске и Гусеве – примерно в двух часах езды от Пионерского. Сюда их предлагают отправить частями.
– Сначала нам предложили часть детей отправить с мужем, часть со мной. Предлагали какие-то турбазы, где даже двери не закрываются. Какой-то кризисный центр в Багратионовске, куда беженцы с Украины переезжают. Предлагали еще в Пионерский кризисный центр женщины и ребенка – но без папы. Дети в шоке – как мы без папы поедем. Мы должны быть все вместе. Мы отказались. Дети и так травмированы из-за этого дома. Тут у них друзья, школа, а их еще перевозить, – возмущается Лариса.
– Мы постоянно общаемся с семьей, стараемся помочь, чем можем, в рамках своих полномочий. Вчера посодействовали вывозу личных вещей из аварийного здания. Мы понимаем, что этот вопрос требуется решить как можно быстрее. Сейчас взаимодействуем с областными структурами, чтобы сообща исправить ситуацию, – сказала Север.Реалии официальный представитель администрации Пионерского Ксения Соловьева.
Других комментариев от администрации пока нет.
Но, по мнению Гендриксона, власти лукавят:
– По нашей информации, у муниципалитета есть служебная трехкомнатная квартира на Флотской, 14Б. Она была свободной, так как на такую площадь не мог претендовать никто из нуждающихся работников мэрии. К тому же квартира требовала ремонта, но ситуация такова, что можно найти варианты создания там условий для многодетной семьи.
Теперь переселяться с Вокзальной придется и воспитанникам школы искусств. В ней занимается 150 детей, 1 сентября у них должны были начаться занятия.
"Девочка выпрашивала хлеб в магазине"
В здании на улице Вокзальной когда-то располагался детский дом "Родник". Морозовы поселились там в 2006 году, когда детский дом расформировывали, и стали родителями для 11 приемных детей.
Но первые приемные дети нашли Ларису значительно раньше. Она, успешная деловая женщина, всегда мечтала о большой семье – как принято в Казахстане, где она выросла. В 1996 году вместе с первым мужем Юрием и двумя родными детьми Лариса переехала в Калининградскую область.
– Я работала директором строительного магазина в Советске. И ко мне на практику приходили две сестренки-погодки, 16 и 17 лет. У них родители пьющие, девочки неделю на улице в парке ночевали. А когда они мне все рассказали, я их привела к себе домой, они у меня два дня отсыпались, – вспоминает Лариса.
Олеся и Надя стали первыми, кого семья взяла под опеку. А потом появилась третья приемная дочь – семилетняя Вера. Голодная девочка выпрашивала хлеб в магазине.
– Она приходила зимой, с голенькими ножками. Я ее накормлю, колготки куплю, а потом ее мать все заберет, пропьет – и Вера опять приходит. Так я ее забрала. За полгода ее так никто и не хватился. Сейчас она взрослая, замужем, живет в Калининграде, – рассказывает приемная мама.
В 2003 году в ДТП погиб муж Ларисы Юрий: в его машину врезался автомобиль с пьяным водителем. Лариса осталась одна с детьми. А через несколько лет в ее строительный магазин пришел новый сотрудник – Сергей Морозов.
Через некоторое время они поженились. И позже совместно пришли к приемному родительству.
– Дети выросли. И я сказала, что не могу находиться в пустом доме. Сказала – давай возьмем хотя бы двоих детей. И Сергей согласился. А в 2006 году нам поступило предложение из Пионерского. Мы там даже не были никогда. Там был детский дом "Родник", его расформировывали. И было 11 детей там. Нам предложили стать приемной семьей. Мы были хорошими кандидатами – я занимала руководящую должность, у меня экономическое образование. Сергей – юрист. Мы собрали пакет документов. Нам сначала сказали, что было 240 заявлений. Потом оказалось, что кроме нас вообще никого не было. Таких дураков просто не нашлось, – смеется Морозова.
Первый день в "Роднике" она помнит до сих пор:
– Мы пришли, дети сидели на полу, играли, палочки какие-то складывали. Старшему было 17, а самому маленькому, Мише, четыре годика. Это сейчас ему 20, армию отслужил, два метра ростом. А тогда он так хотел нам понравиться, какие-то конфеты нам носил. Говорил: "Я все умею. И полы умею мыть", лишь бы только мы их взяли. Им же сказали, что родителей будут искать. Такой смешной был! Позже дети рассказали, что мы им сразу понравились. А мы их увидели и поняли, что остаемся.
Все знакомые крутили пальцем у виска. Но супруги ушли с работы и переехали в Пионерский, в здание бывшего детского дома, к своим новым детям. Начались будни. И довольно скоро выяснилось, что полы умеет мыть только Миша.
– Сначала было ужасно! – смеясь, вспоминает Лариса. – Дети ничем не хотели помогать – они же не приучены! "Выдайте нам одежду". Вот это слово "выдайте", казенное… С полгода мы их переучивали. Сын у меня, Ванечка, говорил: "Мыть посуду не мужское дело". Сейчас вспоминает, и ему стыдно за это. Папа вставал в шесть утра, разогревал огромную плиту, чтобы детям сварить кашу к школе. Я полы мыла. А потом как-то к нам приехал мой сын Денис из Советска, увидел, как я полы мою, всех мальчишек сразу напряг – как так: мама будет полы мыть, а вы будете смотреть! Потом заставил всех спортом заниматься. Все мальчишки потом в спорт пошли, у нас вся стена в медалях.
За все годы никого из этих детей не искали родные родители. Лариса знает лишь, что все ее дети из неблагополучных семей. Сейчас ее первые подопечные уже взрослые. И два года назад Морозовы взяли под опеку еще восемь детей, в основном подростков. У подростков мало шансов в детдоме, их неохотно берут, говорит Лариса, тем более вместе с братьями и сестрами.
– У нас есть четверо ребят из одной семьи: двое близнецов и еще брат и сестра – когда они были совсем маленькими, по 2–4 года, их взяли в приемную семью в Нестеровском районе. И они там прожили двенадцать лет! И их вернули – не справились… Как так не справиться, я не знаю! Сейчас они не хотят вспоминать про приемную маму, она их предала как бы, – рассказывает Лариса. – Еще двое братьев из Смоленска, тоже из одной семьи и тоже отказники. С ними тоже не справились приемные родители. Есть девочка с Иркутска, ее взяли в Москву на усыновление, а она побила стекла в квартире, родители хотели ее отдать в центр для малолетних преступников. Нас в интернете нашел фонд благотворительный, московский, и мы ее взяли к себе. Она была такая ершистая, а сейчас не отлипает от нас, такая милая. Поступила в Мурманский колледж на повара.
Лариса говорит, что дети у нее идеальные. Хоть все с разными характерами. Иногда возникают конфликты в школе, но все это решаемо, детей нужно слушать и говорить с ними, считает Лариса. Сейчас она учится на психолога, чтобы лучше понимать своих детей.
– Иногда дети хулиганят – но это же нормально, они подростки! Они могут ввязаться в конфликт еще и из-за того, что в школе их могут обзывать детдомовскими. Люди думают, что у нас не семья, а детдом. Даже учителя многие говорят, что вот дети из детдома. Но у нас семья! – подчеркивает мама.
Сергей и Лариса получают пособия и вознаграждение за свою работу, это примерно по 14,5 тысячи рублей в месяц за каждого ребенка. При таком количестве детей денег не хватает, рассказывает Лариса. Иногда только коммуналка выходит на 30–40 тысяч рублей в месяц: здание бывшего детдома не является жилым фондом, поэтому тарифы здесь повышенные. Выручает бизнес – семья сдает в аренду торговые павильоны в Советске. А еще спасают огороды и заготовки. Чтобы уменьшить платежи по коммуналке, несколько лет назад Морозовы попросили администрацию уменьшить им занимаемую площадь, и тогда дом разделили с 600 кв. метров до трехсот. Во вторую половину заехала детская школа искусств.
К сегодняшнему дню Лариса и Сергей стали родителями для 45 детей, кровных из которых – только трое. Еще троих супруги усыновили. Большинство детей уже выросли и живут своими семьями. Но 17 детей – несовершеннолетние, самому младшему из них только девять лет. И все они живут со своими родителями.
Для комфортной жизни большой приемной семье нужно минимум 300 кв. метров, но взять их сегодня негде, рассуждает Лариса. К тому же понадобится и часть мебели, взамен оставленной в разрушенном доме. От ремонта и новой мебели у Морозовых остались только кредиты.
– Власти нам ничего не говорят. Вроде как 1 сентября в начальной школе должны начаться уроки, а куда нам ехать, так и не сказали, – говорит Морозова.
Портить отношения с администрацией она явно не хочет. По ее словам, в семье есть личный телефон мэра, и тот всегда на связи. Вечером в пятницу Лариса рассказала: кажется, временное решение найдено: муниципалитет снимет семье квартиру. По сумме семью не ограничивают, но найти жилье Морозовым предстоит самим. Лариса и Сергей уже изучают сайты объявлений. Официально в местной администрации эту информацию не подтверждают. По словам активиста Гендриксона, принять решение власти явно подтолкнула огласка.
– А на сколько они им снимут квартиру? И с чего это произошло сегодня? Вчерашние публикации или ваши вопросы подвигли мэра на этот звонок? – интересуется Гендриксон. – Это пыль в глаза, из-за публикаций и страха. Официально пока никакого решения нет. Сегодня мэр дает деньги застройщикам на съем квартиры, а завтра перестанет их давать… Будем привлекать к этой теме еще больше внимания.
