Правозащитный проект "Поддержка политзэков. Мемориал" признал петербургскую активистку 54-летнюю Ольгу Смирнову политзаключенной. 5 мая Смирнову отправили в СИЗО, ее обвиняют в том, что своими публикациями во "ВКонтакте" она распространяла "фейки" про российскую армию.
"Преследование Смирновой нарушает право на свободу выражения мнений и нацелено на то, чтобы запугать всех российских противников войны с Украиной. Мы требуем немедленно освободить Ольгу Смирнову из-под стражи и прекратить её уголовное преследование", – пояснили в "Мемориале".
Ольгу Смирнову хорошо знают в оппозиционном Петербурге. Она с группой своих соратников много лет участвует в большинстве протестных акций: с "Яблоком" – всегда, с красными – никогда. Большинство оппозиционеров при имени "Ольга Смирнова" улыбаются – как же, знаем. Правда, у некоторых, скажем честно, улыбка выходит скептическая. Ольга – оппозиционер особый. Она не смотрит на выгоду момента и доводы типа "ну, кому тут нужны ваши крымские татары, о них все равно никто слышать не хочет" на нее категорически не действуют. Не хочет – значит услышит.
– Раз не хотят знать, тем более надо выходить. У нас принцип один: они сидят – мы стоим, – любит повторять Ольга Смирнова.
Увидев на очередном митинге группку людей с желто-голубым крымским знаменем и подробными плакатами с именами и портретами тех, кого сегодня преследуют, пусть даже где-то далеко, можно было, и не подходя, с уверенностью сказать – это Ольга Смирнова. Видя бессменные атрибуты бессменных сопротивленцев, многие пожимали плечами: ну при чем тут это? Ольга считала, что совесть всегда при чем.
Ольга – архитектор, художник, человек очень начитанный и разносторонний. Она ходила не только на митинги – ее можно было встретить на концертах, выставках, поэтических вечерах, на благотворительных аукционах: она покупала картины и книги, чтобы поддержать существование того же Открытого пространства на улице Достоевского, родного места для многих питерских оппозиционеров и неформалов. Когда-то Ольга работала вместе с мужем, теперь она, к сожалению, вдова. Она автор очень достойных проектов в хороших районах Петербурга – она могла бы неплохо зарабатывать и жить безбедно. Но выбрала другой путь.
Пятого мая оперативники Центра "Э" и следователи Следственного комитета России по Кировскому району Петербурга провели обыски у пятерых участников инициативной группы "Мирное Сопротивление – Санкт-Петербург": Ольги Смирновой, Татьяны Сичкаревой, Асана Мумджи, Владимира Шипицына и Ильи Ткаченко. У них изъяли все электронные носители. Обыск проходил в рамках возбужденного накануне уголовного дела по поводу публикаций в паблике "ВКонтакте" "Демократический Петербург – Мирное Сопротивление" (заблокирован с 21 марта 2022 года. – СР). Публикации делались в рубрике "Хроники войны" с 4 по 9 марта 2022 года. В рассказе об антивоенной акции, прошедшей в Петербурге 6 марта, было написано: "Особо тяжкие военные преступления российских агрессоров, совершенные всего за несколько дней текущего года, по масштабу сравнимы только со злодеяниями немецких нацистов в годы Второй мировой войны. Эта война – преступление против человечества! Наше мнение – на наших плакатах".
После обысков всех активистов допросили и отпустили, кроме Ольги Смирновой – ее отправили под стражу: следователи считают, что она могла действовать вместе с группой, состав которой еще предстоит установить.
Из письма Ольги Смирновой Татьяне Сичкаревой: "… арест для меня был делом ожидаемым в любой момент… Некоторым сюрпризом было мгновенное придание процессу закрытого характера… Секретность – только отсрочка… хоть через годы… выплывет каждое слово… И единственный смысл участвовать… в разбирательстве… в том, чтобы признавать свои действия, не признавая вину, опровергая тезис о "заведомой ложности" распространенной мною информации… подвергать сомнению соответствие Конституции самих нововведений в УК. Такой стиль поведения, разумеется, не будет соответствовать цели уменьшения наказания, но это единственный вариант использования судебной трибуны для утверждения собственных принципов, позволяющий не становиться безропотной жертвой. И в любом случае это – далеко не самое страшное из происходящего сегодня в мире".
Кроме уголовного дела на Смирнову заведено еще и административное, по статье 20.3.3 – из-за проведения антивоенной акции 2 марта – "Публичные действия, направленные на дискредитацию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности или исполнения государственными органами Российской Федерации своих полномочий в указанных целях”.
Смирнова не отрицает своего участия ни в написания постов во "ВКонтакте", ни в проведения антивоенных акций, но отказывается считать свои действия преступными. Во время апелляции на решение о заключении под стражу она сказала в своем последнем слове, что приоритетом для нее является доказательство своего права на свободу слова, и потребовала отмены немотивированного закрытия досудебного следствия.
Политическим активизмом Смирнова занимается давно и последовательно. Известность получила, участвуя в акциях петербургской "Солидарности", но через несколько лет вместе с несколькими единомышленниками отошла от нее. С 2012 года Ольга Смирнова состоит в движении "Мирное Сопротивление – Санкт-Петербург", оно появилось после массовых протестов 2012 года, завершившихся "Болотным делом". Свои основные принципы "Мирное сопротивление" определяет так: "Мы за демократию, против автократии и охлократии, за либерализм, но против популизма, мы против имперского реваншизма, мы за освобождение политзаключённых".
Много лет подряд Ольга Смирнова протестовала против аннексии Крыма, преследования крымских татар, против политических репрессий, в последнее время активно выступала против войны в Украине. И преследованиям она подвергается не впервые. В октябре 2021 года из-за пикетов в поддержку крымских татар у нее прошел обыск, ей грозило уголовное дело по статье 205.2 УК РФ ("Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, публичное оправдание терроризма или пропаганда терроризма"), предполагающей наказание до 5 лет лишения свободы. Но тогда прокуратура Всеволжского района Ленинградской области сочла, что высказывания Смирновой не оправдывают деятельность организации "Хизб ут-Тахрир аль-Ислами", признанной в России террористической, а просто выражают "несогласие с вынесенным судебным решением". Правда, эта история не закончена, проверка продолжается, изъятые плакаты все еще исследуются экспертами.
2 мая 2022 года, за несколько дней до ареста Смирнова участвовала в акции с сожжением буквы Z, во время которой произнесла антивоенную речь. Видео этой акции было выложено в соцсетях.
Но есть ли смысл выходить на улицу с плакатами, почти не встречая сочувствия у прохожих, но рискуя быть избитым или схлопотать срок?
– Смысл однозначно есть, пока хоть один человек может прочесть наш плакат и задуматься, мы должны выходить, – считает Смирнова. – Это только кажется, что все равнодушны. Вот мы стоим с плакатами в поддержку Константина Котова или других политзаключенных, и к нам иногда подходят совсем молодые люди, читают биографии, расспрашивают – кто это, что с ними случилось, удивляются – неужели такое может быть. Понятно, что всегда найдется кто-то, кто лезет с руганью, с ненавистью и старается порвать плакат, но сейчас это происходит реже, чем раньше.
– Ольга не согласна с квалификацией своего дела, не согласна, что ее действия являются преступными, она хочет всестороннего расследования и законного решения, – говорит адвокат Мария Зырянова, которая защищает Смирнову. – Один из доводов Ольги – что статья 207.3 подразумевает военную цензуру, но поскольку у нас нет военного положения, то и введение военной цензуры, и привлечение ее по этой статье она считает невозможным.
По словам Зыряновой, пока сложно говорить о перспективах дела, потому что она еще не видела ни одного приговора, и как будут трактовать эту статью суды, неясно.
– Но можно провести некоторую аналогию со статьей о фейках про коронавирус – о публичном распространении заведомо ложной информации с целью введения людей в заблуждение. По этой статье есть приговоры, в том числе оправдательные, иногда суда принимали доводы защиты, в частности об отсутствии намерения распространить заведомо ложную информацию.
Статья о публичном распространении заведомо ложной информации об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации была спешно принята вскоре после начала так называемой "специальной военной операции", и по аналогичной административной статье, принятой почти одновременно, позитивной практики практически нет.
Татьяна Сичкарева, одна из самых близких к Ольге Смирновой активистов "Мирного сопротивления", до последнего времени выходила вместе с ней на протестные акции. По ее словам, Ольга всегда действовала искренне и от чистого сердца.
– Она боец, готовый идти до конца. Да, она признавала, что боится мучений, пыток, но этого боятся все. Она была готова, что ее посадят и что срок может быть немаленьким, учитывая усиление репрессий. Мы с ней обсуждали эту тему уже после 24 февраля, я тоже говорила, что мне очень страшно и что я готова идти до конца. И она была готова. Она говорила: "Я понимаю, что возможность тупо сесть увеличивается многократно". Еще в апреле мы с ней несколько раз это обсуждали – а потом случилось то, что случилось. Последний раз мы с ней виделись, когда и у меня, и у нее, и у ребят уже прошел обыск. Она говорила: "Ну, на меня-то дело уже открыто". Другой бы страдал, плакал, а она говорила совершенно спокойно – она шла на это осмысленно.
– Почему Ольга не захотела уехать? Ведь сразу после обыска это еще было возможно.
– Она считала, что такой поступок обесценивает все, что человек до этого делал. Она не осуждает тех, кто уезжает, у кого психика не выдерживает давления, но сама она никуда уезжать не собирается и пойдет до конца.
Еще один соратник Ольги Смирновой Всеволод Нелаев "отошел от дел" около полугода назад. Он очень переживает, что в последние месяцы не стоял в пикетах рядом с Ольгой: у Всеволода маленький ребенок, и, по его словам, родные ему сказали, что больше никуда его не пустят. Дело Ольги он называет чисто политическим.
– Ее посадили, потому что больше никак не могли на нее повлиять, она все время выходила с антивоенными и правозащитными акциями, – говорит Нелаев. – Сам я занимался политической деятельностью больше 20 лет – и сейчас не бросил окончательно, но вот так называемая "спецоперация" меня, конечно, сильно сломила – и когда пошли сажать на громадные сроки. И психологически очень трудно – нас ведь больше не становится. И видно, большинство граждан вокруг вполне устраивает то, что происходит. Многие активисты уехали – из тех, с кем мы проводили антивоенные марши. Да, порядочные граждане выходят время от времени, и их сразу хватают за так называемую дискредитацию армии, но из активистов Ольга – наверное, последняя. Надеюсь, ей не дадут большого срока – хотя и это ее не остановит, она выйдет и продолжит. Она выбрала путь очень тяжелый, очень похожий на путь Валерии Новодворской. Это не каждому дано – жертвовать своим здоровьем и свободой, буквально единицам в стране.
