Первый рабочий день октября сложно было назвать приятным для финансово-экономического блока российского правительства. Торги на валютном рынке завершились очередным ослаблением рубля. Евро и юань обновили максимумы с середины августа. Впрочем, на это никто не обратил бы внимания, если бы не доллар.
В понедельник американская валюта остановилась в шаге от политически значимого рубежа. До трехзначной цифры доллару оставались считаные копейки, в ходе торгов цена доходила до 99 рублей 95 копеек. Впрочем, уже утром во вторник на открытии торгов рубеж в 100 рублей за доллар был ненадолго преодолен.
При этом ничего экстраординарного не произошло. Просто на минувшей неделе закончился квартальный налоговый период. Экспортеры выполнили свои обязательства перед бюджетом, и необходимость продавать для этого валюту у них на какое-то время отпала. Предложение на валютном рынке снизилось.
А тут еще Министерство финансов выплатило иностранным инвесторам более 20 миллиардов рублей в качестве купона по еврооблигациям с погашением в 2030 году. Выплатило, понятное дело, в рублях (Путин разрешил), которые иностранным инвесторам сейчас нужны в последнюю очередь. Так что спрос на валюту (любую, пусть даже и китайскую) вырос. И будет оставаться высоким еще какое-то время. Вопрос в том, будут ли реагировать на это в правительстве и Банке России, а если будут, то как именно. Вариантов несколько.
Самый ненадежный способ – валютные интервенции. Банк России и так с 10 августа продает единственную доступную ему валюту – китайские юани – вместо того, чтобы покупать их же в рамках бюджетного правила. Более того, предпринятая во второй половине августа попытка увести курс подальше от неприятной черты, кратно увеличив объем интервенций на валютном рынке, успехом не увенчалась. Максимум, чего удалось добиться, – нескольких часов ниже 96 рублей за доллар.
Этот раунд интервенций завершился в пятницу, 22 сентября. А уже в понедельник, 25 сентября, несмотря на налоговый период, рубль возобновил падение, потеряв за неделю около 3 процентов. В любом случае эффективными интервенции Центрального банка бывают только в том случае, если они направлены на ослабление национальной валюты, когда регулятор выбрасывает на рынок деньги, которые может печатать в неограниченном количестве. Сейчас же все обстоит с точностью наоборот. И заканчиваются попытки поддержать свою валюту, продавая чужие из резервов, как правило, печально, причем не только в России. Рано или поздно резервы истощаются и наступает "момент истины", как в 1998 году.
Второй вариант – установить для экспортеров жесткий норматив продажи валютной выручки. Этого вот уже полтора месяца безуспешно добивается министр финансов Антон Силуанов. Однако глава ЦБ Эльвира Набиуллина категорически против. По ее мнению, эта мера может разрушить с таким трудом налаженные экспортерами схемы, направленные на обход международных санкций в отношении российского финансового сектора.
До последнего времени ей удавалось отстоять свою позицию, но если будет предпринята очередная попытка "закинуть" доллар выше 100 рублей, валютный контроль может стать реальностью. Впрочем, переоценивать действенность этого административного механизма не стоит. Экспортеры просто начнут активно пользоваться посредниками из "дружественных" стран, у которых нет никаких нормативов.
Что касается Банка России, там главные надежды в "битве за рубль" возлагают на повышение ключевой ставки и сдувание "кредитных пузырей". В мирной жизни это самый надежный путь сократить спрос на импорт, сделав кредиты для бизнеса и населения менее доступными. Вот только жизнь сейчас не мирная. Есть еще "оборонка", которая ни от каких кредитов не зависит и недостатка в рублях не испытывает. И спрос на импортные комплектующие предъявляет с завидным постоянством. Военные расходы, которые в 2021 году составляли 3,6 триллиона рублей, в проекте бюджета на 2024 год уже превышают 10 триллионов.
Чтобы компенсировать влияние военной промышленности и на курс рубля, и на инфляцию, для "мирного" бизнеса и населения придется устроить такое "затягивание поясов", которого ни одна социально-экономическая стабильность не выдержит. Главное же в том, что дальнейшее повышение ставок бьет по импортозамещению куда сильнее любых санкций. Это прекрасно понимают и в самом Центробанке. Поэтому до конца года они планировали либо оставить ключевую ставку на текущем уровне, либо повысить ее совсем незначительно – на 0,5 процентного пункта. Вот только из Кремля может последовать новый окрик, и действовать придется более решительно.
Меньше всего заинтересован в дальнейшем повышении ставки министр экономического развития Максим Решетников, который непосредственно отвечает за состояние российской экономики. Выдавать бюджетную накачку военной промышленности за бурное восстановление до бесконечности невозможно. Поэтому вместо повышения ставок он предложил по примеру китайских товарищей создать некую "мембрану" между внешним и внутренним рынком рублей. Фактически это творчески переосмысленная идея главы ВТБ Андрея Костина – ограничить вывоз и переводы из России не только валюты, но и рублей.
Костин упирает на то, что в "дружественных" странах выведенные россиянами рубли конвертируются в любую валюту безо всяких ограничений, а потом возвращаются на российский валютный рынок. Решетников приводит такой аргумент: "Чем больше рублей там, тем меньше валюты будет приходить сюда. А наши импортеры, чтобы обеспечить импорт, покупают валюту здесь".
Впрочем, Набиуллина и к такого рода регулированию отнеслась более чем прохладно. Она напомнила о том, что Китай как минимум последние 20 лет движется к тому, чтобы существующие ограничения отменить, а не вводить новые.
Впрочем, китайский опыт в России неприменим по более банальной причине. В Китае действуют два курса юаня. Внешний определяется в Гонконге на бирже, внутренний – устанавливается Народным банком страны. Они не сильно между собой различаются, но только потому, что у китайского ЦБ такие внушительные валютные резервы, что рыночным игрокам в голову не приходит даже попытаться слишком сильно уходить от ориентиров регулятора. В России с незаблокированными резервами совсем не так хорошо.
Одним словом, хороших рецептов борьбы с девальвацией просто нет. Но и оставить все как есть, позволить рынку самостоятельно найти точку равновесия власти не могут. И не только из соображений политпропаганды. Прорыв выше 100 рублей за доллар даст новый всплеск инфляции, которая ударит и по населению, и по военно-промышленному комплексу. Последний работает по предоплате и как никто другой заинтересован в крепком рубле. Так что борьбы за курс не избежать, как не избежать и жертв этой борьбы.
