Адвокат Иван Павлов, против которого, по информации Минюста РФ, было возбуждено уголовное дело о госизмене, считает его "ошибкой" и полагает, что когда с материалами ознакомится его адвокат, "все встанет на свои места". Об этом защитник заявил в разговоре с Радио Свобода. О новом деле стало известно из нового представления Министерства юстиции России о лишении Павлова адвокатского статуса. Оно поступило в Адвокатскую палату Санкт-Петербурга 15 декабря. Согласно документу, дело по статье "Государственная измена" было возбуждено Следственным комитетом ещё 27 апреля этого года.
Отмечается, что это уже четвёртая попытка Минюста лишить Павлова статуса адвоката, однако в предыдущих представлениях не было никаких упоминаний об уголовном деле по столь тяжкой статье. Сам Павлов предположил, что чиновники министерства допустили ошибку и в своём документе имели в виду дело о разглашении данных следствия, также заведённое против адвоката весной. Об обвинении в госизмене он ничего не знает.
Создатель адвокатского сообщества "Команда 29" Иван Павлов больше двадцати лет специализируется на уголовных делах о государственной измене, экстремизме и защите граждан от органов госбезопасности. В частности, он представлял интересы журналиста Ивана Сафронова, обвиняемого в госизмене, а также Фонда борьбы с коррупцией в деле о признании его экстремистской организацией.
В апреле против Ивана Павлова было возбуждено уголовное дело о нарушении тайны следствия, которое касается Сафронова. По версии ФСБ, адвокат незаконно передал для дальнейшей публикации в СМИ постановление о привлечении журналиста к уголовной ответственности, а также сообщил о существовании секретного свидетеля в деле. Павлов вину отрицает. По его мнению, он лишь сообщал о фактах нарушения закона в отношении Сафронова. Адвокат также заявлял, что его преследуют за принципиальную позицию по целому ряду дел, которые расследует ФСБ.
В июле созданное Павловым сообщество "Команда 29" прекратило работу, поскольку было признано российскими властями "нежелательной организацией". В заявлении "Команды" говорилось, что "продолжение деятельности создаёт прямую угрозу безопасности большого числа людей" и что правозащитники "не могут игнорировать этот риск".
В сентябре Иван Павлов уехал за границу из-за невозможности продолжать профессиональную деятельность в России. После этого он был объявлен в розыск. В ноябре Министерство юстиции включило Павлова и четырёх его коллег, бывших участников "Команды 29", в список иноагентов.
В интервью Радио Свобода Иван Павлов оценивает новую попытку Минюста лишить его адвокатского статуса, рассказывает о попытках ФСБ обвинить его в Госизмене и размышляет о том, способно ли российское адвокатское сообщество на корпоративную солидарность:
Это такая опечатка, но опечатка по Фрейду
– Я все-таки думаю, что в новом представлении Минюста опечатка. Я знаю, как возбуждаются дела по государственной измене, и сейчас все выглядит очень странно. Между возбуждением уголовного дела и моментом реализации никогда нет никакого зазора и всегда есть элемент неожиданности. Когда возбуждается уголовное дело, это сразу же влечет определенные действия со стороны спецслужб, но в данном случае мы этого мы наблюдаем. Поэтому я все-таки склонен считать, что это такая опечатка, но опечатка по Фрейду. Потому что мои процессуальные оппоненты (я имею в виду ФСБ, а даже не Минюст) давно ведут себя неспортивно. Минюст выполняет команды, которые поступают от настоящих кукловодов, коими является ФСБ. Дата, которая стоит в этом абзаце, – 27 апреля 2021 года, и мы понимаем, что все-таки возбуждено другое уголовное дело – по статье 310 "Разглашение данных предварительного расследования". Вот об этом деле я знаю, потому что меня по нему обвиняют. Думаю, что речь идет именно об этом деле, хотя вскоре узнаю точно. Потому что в этом абзаце, где говорится о якобы возбужденном в отношении меня уголовном деле по 275-й статье Уголовного кодекса "Государственная измена", упоминается ссылка на приложение к этому представлению Минюста. Мой защитник скоро с этим приложением ознакомится, и все встанет на свои места.
– Насколько я понимаю, это представление, которое вам прислал Минюст, – уже четвертое по счету. Вы назвали его более жестким и ультимативным. В чем суть претензий ведомства?
Мне вменяются очередные неявки на следственные действия по делу Ивана Сафронова
– Некоторые претензии повторяются совершенно неуместно, поскольку претензии, которые фигурируют в новом представлении, уже рассмотрены в предыдущие разы. Из нового – мне вменяются очередные неявки на следственные действия по делу Ивана Сафронова и неуведомление следователей по этим неявкам. Но здесь моя позиция не изменилась: в деле Сафронова участвуют несколько защитников, работают хорошие адвокаты, мы команда единомышленников, у нас нет никакого конфликта внутри, мы друг друга понимаем с полуслова. По согласованию с нашим подзащитным мы сами определяем, кто будет участвовать в том или ином следственном действии. Это нормальная практика, мы так действуем всегда. Так работают все защитники, которые участвуют в коллективной защите. Следователя не должно интересовать, кто конкретно из десяти защитников будет участвовать в следующем следственном действии. Кто-то один из них точно придет. Самое главное, чтобы подзащитный не возражал и ему было достаточно защитников, которые явятся на следственные действия. Таким образом будет гарантировано его право на защиту, и никаких интересов следователя здесь не ущемляется. Это не дело следователя – пытаться узнать заранее, кто из защитников явится в суд, а кто не явится. Иногда это даже тактическая задача: иногда защитники используют не запрещенные законом возможности, чтобы наилучшим образом защищать права своего подзащитного. Мы использовали эту тактическую возможность и приходили в суд не всем составом, а только необходимым для конкретного следственного действия.
– Есть еще какие-то серьезные претензии к вашей работе?
Получается, что Минюст не согласен с Владимиром Владимировичем
– Другие претензии носят эмоциональный характер. Эти эмоции переполняли автора настолько, что он сделал такую досадную опечатку в своем представлении. Эмоции сводились к тому, что Павлов – "иностранный агент", этот статус его позорит и наносит непоправимый ущерб его репутации. Здесь сразу вспоминаются слова Владимира Владимировича Путина, который говорит, что статус иноагента – это просто такой технический момент. Люди вносятся в реестр, но это никак не ущемляет их прав и никак не влияет на их репутацию. Получается, что Минюст не согласен с Владимиром Владимировичем. Хотя я думаю, что Минюст здесь действительно недалек от истины: смысл законодательства об иностранных агентах именно в этом и заключается. Минюст просто попытался быть искренним, но я думаю, что мои коллеги, которые будут рассматривать это представление, найдут что ответить.
– Чего вы ждете от Адвокатской палаты? Вы ведь уже предупреждали ее о невозможности идти на компромисс, о том, что этот компромисс повлечет за собой серьезные последствия. Сейчас мы эти последствия видим. И они все меньше хотя бы формально относятся к праву и становятся все более эмоциональными...
Когда ты отступаешь, на тебя наступают
– Мне бы хотелось, чтобы мои коллеги из палаты руководствовались здравым смыслом и интересами адвоката, который не нарушал никаких законов. Но еще и интересами адвокатуры в целом. Я не всегда придерживаюсь каких-то радикальных взглядов, часто я сторонник компромиссов, но компромисс должен нести какую-то пользу. Какую пользу будет нести компромисс для адвокатской корпорации, если мы чуть-чуть пойдем навстречу правоохранительным органам и пожертвуем адвокатом Павловым? Например, объявим ему замечание. Какую пользу получит от этого корпорация? Я не вижу ответа на этот вопрос. Никакой пользы для профессии, для адвокатуры такой компромисс не несет. Это не компромисс, это просто чистое отступление. А когда ты отступаешь, на тебя наступают. Потому что это силовики. Они живут по законам, что слабых бьют. И я не понимаю, почему мудрые люди, которые работают в органах адвокатского самоуправления, этого не осознают.
– Не раз приходилось слышать, что адвокатура в России сейчас – чуть ли не единственный более-менее независимый институт, который сохраняется в стране и пытается действовать в правовом поле, несмотря на существующие законы. Но складывается ощущение, что есть цель уничтожить адвокатуру как независимый институт в России. Вы с этим согласны?
Адвокатура должна научиться показывать корпоративную солидарность
– Действительно, адвокатура остается последним независимым институтом гражданского общества, который как-то пытается сохранить свою независимость. Но эти попытки все больше кажутся мне какими-то неуклюжими. Ведь если мы корпорация, если мы считаем, что мы корпорация, значит, у нас есть какая-то сила. В России, если ты не демонстрируешь свою силу, значит ты слабак, а слабых бьют. Мне кажется, что адвокатура должна научиться показывать свои зубы, проявлять эту силу и корпоративную солидарность.
– Могут ли адвокаты и адвокатуры "показывать зубы", учитывая ту ситуацию, которая сложилась в России, и очевидно запрещенные приемы, которые применяются против нее? Вы и ваш ближайший соратник Евгений Смирнов были вынуждены уехать из страны, и это – наиболее яркие примеры в этом смысле…
Овец все меньше, а волки все лютуют
– На мой взгляд, в верхних эшелонах адвокатуры, у тех, кто "у руля", желания бороться за свою независимость сейчас недостаточно. Но это не означает, что ситуация в какое-то ближайшее время не изменится. Я бы сказал, что все зависит от спроса на независимость, которую способна проявлять корпорация. Ясно, что есть силы, которые стремятся все вернуть в точку статуса-кво: и волки сыты, и овцы целы, но овец становится все меньше и меньше, а волки все лютуют и лютуют, – полагает адвокат Иван Павлов.
Ранее сообщалось, что бывшие сотрудники объединения юристов "Команда 29", объявленного иноагентом, сообщили о создании нового правозащитного проекта под названием "Первый отдел", который будет заниматься делами, связанными с госизменой и экстремизмом.
Пресс-секретарь организации рассказала "Дождю" (телеканал также признан СМИ-"иноагентом"), что в России над подобными делами будут работать адвокаты, имена которых не всегда будут раскрываться из-за опасности возможных репрессий.
Внесённые Минюстом в реестр СМИ-"иноагентов" адвокаты Иван Павлов, Валерия Ветошкина, а также юристы Евгений Смирнов и Антон Голубев будут работать из-за рубежа. Они займутся обеспечением подзащитных адвокатами, консультациями, разработкой тактики и стратегией защиты, привлечением внимания общественности и СМИ.
