30 ноября Верховный суд России по иску Министерства юстиции признал "Международное движение ЛГБТ" экстремистским. Несмотря на то что на самом деле такой организации не существует, это очень тревожные новости для граждан России, принадлежащих к ЛГБТ-сообществу, выяснил корреспондент Север.Реалии.
Решение о признании экстремистами – уже не первая попытка российских властей ограничить права и свободы ЛГБТ-людей. Год назад был дополнен существующий с 2013 года закон о "пропаганде нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних": с декабря 2022 года "пропаганда" ЛГБТ в России запрещена уже среди граждан всех возрастов. С 24 июля 2023 года в силу вступил ещё один репрессивный закон: запрет трансгендерных переходов. С момента, когда Минюст предложил объявить людей нетрадиционной сексуальной ориентации экстремистами, российскому ЛГБТ-сообществу, вероятно, предстоит столкнуться с самым большим давлением с советских времён.
"Я чувствую злость"
22-летний журналист и писатель из Петербурга Денис Казаков активно рассказывает о жизни ЛГБТ-людей и проблемах, с которыми они сталкиваются. Делает он это уже пять лет – с тех пор, как совершил каминг-аут.
– Я решил вести блог, потому что эта тема стигматизируется. Любой голос делает ЛГБТ-сообщество чуть реальнее в глазах других людей. Когда каминг-аут делает кто-то, кого ты знаешь, у тебя сразу меняется отношение к себе, ведь ты понимаешь, что это такой же обычный человек, как ты сам.
Кроме того, у Дениса Казакова был подкаст со своими личными историями и гонзо-репортажами (в них подчеркивается личный опыт автора. – СР). Денис рассказывал, в частности, о протестах в Петербурге, о подставных свиданиях в Дагестане и о разгроме "марша достоинства" в Тбилиси. В ноябре 2022 года Казаков выпустил материал про своего бывшего молодого человека, иранца, с которым познакомился в Тегеране, пока делал эпизод про разгоны местных протестов, – и о том, как они сделали друг другу предложение. Этим летом эпизод внесли в реестр запрещённых материалов из-за "пропаганды нетрадиционных отношений".
По словам Дениса, за последний год – после принятия закона "о пропаганде нетрадиционных сексуальных отношений", относящегося уже не только к несовершеннолетним, – уровень тревоги в российском ЛГБТ-сообществе сильно вырос.
– Из того, что я вижу, в этом году возросло количество дел по "пропаганде" – по сравнению с делами, возбужденными по предыдущей версии закона. У них получилось реально запугать людей. Когда был принят закон "о пропаганде среди несовершеннолетних", вероятно, возросло количество суицидов среди ЛГБТК-подростков, но все же все относились к этому так: "Ну, есть что-то, и ладно". Теперь, после принятии новой версии закона "о гей-пропаганде", все стали бояться – даже те, кто публично не проявляет свою сексуальную идентичность. Кроме того, увеличилось насилие из-за ненависти к ЛГБТ. Гомофобы почувствовали, что власть на их стороне, и вряд ли их кто-то осудит.
Денис уверен, что признание ЛГБТ-людей экстремистами приведет к тому, что большинство из них почувствуют себя вне закона. К тому же любое общение с правоохранительными органами будет вызывать только стресс и опасение: ведь чтобы прийти лично в полицию и заявить о случившемся насилии из-за своей ориентации, человеку придётся раскрыть свою причастность к ЛГБТ-сообществу, которое теперь считается экстремистским. Денис считает, что пострадают и ЛГБТ-подростки, которые и раньше подвергались преследованиям, а теперь придется взрослеть и осознавать себя, не имея возможности безопасно кому-нибудь о себе рассказать.
– Они почувствуют себя "неправильными" – ведь это не только осуждается властью и религией, это карается законом. Путь принятия себя и каминг-аута может стать для многих просто невозможным. И количество суицидов, скорее всего, увеличится. Я чувствую злость. Государство выбрало лёгкую мишень и до последнего пытается её расстреливать, – говорит Денис.
После начала мобилизации Казаков уехал из России в Грузию. Сейчас он со своей подругой готовит к печати книгу Call it what you want, в которой, в частности, описывает собственный опыт принятия своей сексуальной идентичности. Автор говорит, что хочет отправить тираж в Россию, даже если для этого придётся заниматься контрабандой.
"Это не жизнь, это унизительное существование"
34-летняя Женя из Перми начала осознавать себя как девочку, когда ей было 5 лет. С этого момента – и вплоть до переезда в США в 2022 году – она сталкивалась с непринятием, травлей, психологическим и физическим насилием.
– В школе родители других детей говорили им про меня: "Женя – сумасшедший, не общайся с ним". Меня обливали водой из ведра, тряпки кидали, издевались. Когда мне было 15, мальчик, который мне нравился, сказал, что я ему тоже нравлюсь. Он отвёл меня в безлюдное место, где меня толпой избили другие дети из школы, тогда у меня из-за депрессии развилась бронхиальная астма. Во второй раз, уже в университете, в июле 2009 года мы с моим молодым человеком решили красиво одеться и пойти погулять в честь Pride Month. На нас налетели взрослые мужики, начали избивать, пинать ногами. Это было очень больно. Я закрывала голову ногами, но в итоге у меня из-за травм всё равно перестала сгибаться нога, пришлось делать операцию, остался уродливый шрам – как напоминание.
Тогда мы еле поднялись на ноги и пошли в ближайший полицейский участок. Мы не получили там помощи. Наоборот, над нами вновь начали издеваться: "Ребята, мы вам тут сейчас ещё добавим, вы этого хотите? Те мужики правильно сделали". У нас отказались принимать заявление и обвиняли нас в том, что мы "натащили разной заразы".
В третий раз Женя столкнулась с избиением в 2022 году – из-за доноса.
Работала Женя ведущим инженером-конструктором в "Коралайна Инжиниринг". По ее словам, она и до мобилизации занималась антивоенной пропагандой. А когда "горячий период" мобилизации завершился, она подумала, что скоро закончатся и боевые действия, и начала открыто говорить с коллегами по работе о том, что она думает о войне.
– Я ошиблась. На меня написали донос, с работы меня забрала полиция – очень жестко со мной разговаривали, били, заставляли подписывать документы. После этого я поняла, что не могу оставаться в России, и уехала. Но я продолжала работать на удалёнке, работала очень много.
Однажды сидела допоздна и случайно отправила фотографии 3D-моделей на фоне прайд-флага, который у меня стоял на заставке программы. Мне в ответ прислали оскорбления и прекратили со мной всякие взаимодействия. Потом начальник решил меня уволить за то, что я "плохо работаю" – а на самом деле мои коллеги просто отказывались отвечать на рабочие сообщения, а потом мне вообще перекрыли доступ к электронной почте. И это после восьми лет работы с благодарностями и повышениями.
Сначала Женя жила и работала в Перми, затем переехала в Москву, и все это время ей постоянно приходилось скрывать свою идентичность.
– Я стала одеваться как принято, чтобы выглядеть "мужественно". К этому нельзя привыкнуть – ты чувствуешь себя одним образом, а выглядеть тебе нужно совсем иначе. Это вызывало у меня сильную гендерную дисфорию (стресс. – СР).
Но после избиения в университете я не могла не быть осторожной, красилась только на закрытые тусовки. Было ощущение коробки – даже потом, в Москве сценарий жизни у меня был такой: я выхожу из дома, по второму телефону вызываю такси до центра, дохожу пешком до бара, где наши, потом так же – такси до дома.
Главное, чтобы никто не узнал и не заметил. Из маленькой коробки в большую коробку и обратно. Это не жизнь, это унизительное существование. Тебя стараются убедить, что ты – говно, что ты должна сама себя стесняться. И признание ЛГБТ экстремистами – это просто кульминация такого отношения.
"Они будут как я – в секте"
24-летний Гела Гогишвили провёл детство во Владимире, куда его семья переехала из Москвы. До 14 лет его родители состояли в ультраправославной секте и воспитывали его соответственно, Геле долгое время было сложно принять свою сексуальную идентичность.
– Я принял себя лишь к 19 годам. Мне очень помогли тайские сериалы, аниме и K-pop (корейская популярная музыка. – СР). Особенно сериалы – в них было очень много историй о любви парней, и это очень помогло – я тоже захотел отношений.
Отношения Гела нашёл в 2020 году, когда начал встречаться со студентом из КНР, Сюем Хаояном. Вскоре после этого молодые люди завели совместный блог, в котором рассказывали о своей жизни. Когда об этом узнала семья Гели, его выгнали из дома, и он переехал к Сюю в Казань. Но там он столкнулся с гомофобией.
– В первый раз меня уволили из аптеки, где я работал. К нам пришла новая коллега, отношения у нас сразу не заладились. Она наткнулась на мой аккаунт и начала жаловаться в офис, пыталась натравить на меня заведующую. В итоге меня уволили, а эта работница написала мне кучу гомофобных сообщений. Потом я работал баристой, и на меня настучали директору, который оказался гомофобом и уволил меня, хотя в этот раз заведующая за меня вступалась.
Дальше гей-паре предстояло столкнуться с давлением со стороны уже не только общества, но и государства.
– В феврале этого года на нас написали донос – за пропаганду ЛГБТ. А в марте возбудили дело и принялись нас искать. 3 марта преподавательница Хаояна на паре заявила, что ей звонила полиция и искала ученика, занимающегося пропагандой ЛГБТ. Обратилась к аудитории и сказала: "Вы должны жить, думать и быть, как русские, или вас накажут и выгонят из страны". На следующий день нам начали поступать звонки с неизвестных номеров. От подписчиков мы узнали об активисте-гомофобе Тимуре Булатове, который испортил жизнь многим ЛГБТ-людям. Он и написал на нас донос и начал травлю. Гомофобы и полицейские искали нас по всей Казани – показывали фото в аптеках. К счастью, мы жили не по адресу регистрации.
Через месяц их нашли. Полиция внезапно устроила проверку документов возле вуза, где учился Хаоян. Паспорта у того с собой не было, и он попросил Гелу привезти его. Обоих тут же задержали.
– Это было 5-го апреля. К нам не пускали адвоката, меня держали пять часов вместо положенных трёх, Хаояна оставили ночевать в отделении на полу в холодной комнате. Шестого числа провели суд, за две минуты судья признала его виновным в пропаганде ЛГБТ, и его увезли в Центр временного содержания иностранных граждан на 7 дней. Мы пытались подать апелляцию, но вскоре узнали, что на нас завели ещё и уголовные дела – о распространении порнографии. Не знаю, где они её нашли, но очень часто тем, кого обвиняют в пропаганде ЛГБТ, ещё вешают порнографию, чтобы завести именно уголовку, а не административку с большим штрафом.
Молодых людей спасли адвокаты. Гелу посоветовали немедленно уехать. С билетами в Стамбул ему помогла ЛГБТ-организация "Сфера". Хаояна же собирались депортировать, но, по словам Гели, силовики отказались платить за билеты, и Сюй с адвокатами сам купил билеты с пересадкой в Армении. В КНР, гражданином которой является Хаоян, молодым человеком заинтересовались уже местные силовики и неоднократно приходили к родственникам студента – особенно после того, как про дело начали писать западные СМИ. По словам Гогишвили, китайская полиция сообщила семье Сюя, что того ждёт "серьёзный разговор" после прибытия в КНР из-за того, что молодой человек своими действиями "портит отношения между Россией и Китаем". Поэтому в Ереване он сел на рейс не в КНР, а в Турцию.
Российские силовики и гомофобные активисты продолжали охотиться за парой даже за пределами России.
– Без меня провели первый суд, оправдали – судья оказалась нашей подписчицей. Но во второй раз уже признали виновным. В Турции Булатов вместе с полицией пытались добиться от местных властей моей выдачи. Завели ещё три уголовных дела – за дискредитацию армии, призыв к свержению власти и экстремизм. Тогда нам помогла перебраться в Грузию Милана Петрова (трансгендерная бьюти-блогер. – СР). Но Булатов снова связался с местными пророссийскими группировками. Учитывая пророссийский парламент, разгром ЛГБТ-фестиваля, с которого мы еле сбежали, и угрозы "пробить нам череп", мы уехали во Францию, где получили убежище.
Сейчас Хаоян и Гела продолжают вести свой блог и общаться с многотысячными подписчиками, многие из которых – представители российского сообщества ЛГБТК+.
– Мне очень страшно за тех, кто там остался. Власти пытаются создать внутреннего врага, чтобы сыграть на гомофобных взглядах в обществе. И чтобы продемонстрировать, что Путин якобы действительно защищает традиционные ценности. После закона, который приняли год назад, повысился уровень насилия. Тимур Булатов и остальные, видимо, считают, что им теперь можно нас преследовать и уничтожать на законном основании. Сталкерство, преследования, угрозы убийства – они считают всё это законным. ЛГБТ-людям уже стало опасно жить в России, – говорит Гела. – Особенно мне страшно за подрастающее поколение. Они будут, как я в той секте в деревне под Владимиром, – без информации, поддержки и с представлением о том, что они обречены.
"Те, кто останутся, не будут выходить из шкафа"
Фонд "Сфера" занимается защитой прав ЛГБТ-россиян уже 12 лет. Несмотря на признание организации "иностранным агентом" и решение суда в Петербурге о ликвидации НКО, "Сфера" до сих пор помогает многим находящимся под угрозой ЛГБТ-россиянам покинуть страну. Сейчас, после объявления ЛГБТ экстремистами, работать станет еще сложнее. По словам Кати Диковской, руководительницы программы правовой помощи фонда "Сфера", любое взаимодействие с организацией, которую признают экстремистской, влечёт за собой серьезные последствия.
– Мы в первую очередь беспокоимся о безопасности людей, которые с нами сотрудничают. Будет очень сложно разобраться – начиная с того, как нам платить людям за работу, заканчивая тем, как распространять наши материалы, ведь мы занимаемся ведением соцсетей и информируем людей о том, что происходит, – говорит Диковская.
Она говорит, что преследование ЛГБТ-людей вписывается в политику, которую государство проводит в течение многих лет.
– Так, например, долго преследовали Свидетелей Иеговы – и им тоже давали немыслимые сроки. Это непринятие всего того, что не вписывается в государственную концепцию нравственных ценностей. Тем более сейчас им это удобно – мол, всё движение ЛГБТ пришло с Запада, а мы с ним не дружим, они хотят развалить Россию, – объясняет Диковская. – Мы боимся, что людей начнут привлекать по экстремистским статьям и что это будет касаться всех членов ЛГБТ-сообщества. В таком случае пострадают все ЛГБТ-организации, которые работают в России, – начиная от волонтёров и заканчивая подписчиками. Точно так, как это было сделано с ФБК (в 2021 году Мосгорсуд признал ФБК, Фонд защиты прав граждан (ФЗПГ) и штабы Навального экстремистскими организациями, после чего на глав нескольких штабов были возбуждены уголовные дела об экстремизме. – СР). Скорее всего, усилится поток людей, которые хотят уехать, а те, кто останутся, не будут выходить из "шкафа", то есть будут бояться себя идентифицировать. Люди также еще больше будут бояться искать помощи у государственной власти в случае дискриминации – исходя из собственной безопасности. Мы не знаем, увеличится ли сейчас объём насилия и дискриминации против ЛГБТ-людей, но обращаться в правоохранительные органы они будут явно меньше.
"Сигнал обществу, что нас можно ненавидеть"
Мария Лацинская – журналистка, основательница канала "Лесбийское лобби", ведущая подкаста "Нараспашку", бывшая редактор ЛГБТ-журнала "Открытые", открытая лесбиянка. Она говорит, что решение о признании экстремистами серьёзно ухудшит положение российского сообщества ЛГБТ+ при любом исходе.
– Даже если они просто запретят действие "российской ЛГБТ-сети" и объявят экстремистом конкретно её основателя, Игоря Кочеткова, это поставит под удар всех ЛГБТ-людей. Ведь это сигнализирует обществу, что нас можно ненавидеть, что мы какие-то не такие, что мы все неправильные, все иноагенты, все нарушаем традиционные ценности, закреплённые конституцией. Символически – риски уже есть, и они будут еще больше.
Рост ограничительного законодательства в отношении людей ЛГБТ+ Мария связывает с войной.
– На фоне любой войны страдают в первую очередь уязвимые группы – квир-люди, женщины и мигранты. Сейчас для Российской Федерации война идёт не очень успешно – маленькой победоносной не вышло, Киев за три дня не взяли, а отыграться на ком-то надо. Отыграться на квир-людях всегда очень удобно, сделать из нас пугало. Плюс, Россия же ведёт войну с так называемыми "западными" ценностями. И если даже на старте говорилось "мы не хотим, чтобы в Донецке проводились прайд-парады", очевидно, что эта повестка занимает очень большое пространство в умах российских элит.
Отдельно Лацинская подчёркивает особенности гомофобных репрессий, касающихся лесбиянок:
– Ещё в Советском Союзе женщин не сажали в тюрьмы, их насильно помещали в психоневрологические интернаты, что, я думаю, не сильно лучше тюрьмы. Сейчас мы видим, как эта практика вновь становится популярной. Если она применяется в отношении политзаключённых, то я думаю, что ЛГБТ-женщин, которые себя активно проявляют, вполне могут начать насильственно помещать в ПНИ. Ну и мы видим дело Саши Скочиленко – одно из самых кровожадных и людоедских антивоенных дел. Я думаю, что весь процесс, все попытки её морально уничтожить связаны именно с её сексуальной ориентацией.
"Любые ЛГБТ-активисты будут находиться в зоне риска"
Оценивать эффекты от признания “Международного движения ЛГБТ” экстремистским довольно сложно – прежде всего потому, что такого движения в природе не существует, говорит Дмитрий Захватов, адвокат, неоднократно помогавший жертвам политического преследования.
– У властей есть практика признания экстремистскими не существующих в природе организаций. Так, например, было с АУЕ. Поскольку их не существует, не очень понятно, что имеется в виду под участием в таких организациях. Это создаёт большую неопределённость – за какие именно действия может быть предусмотрена ответственность? Скорее всего, будут штрафы за демонстрацию радуги, репрессии в отношении защитников прав ЛГБТ-людей. Вполне возможно, что дополнительно будет ужесточена цензура, и без того доведённая до абсурда. Ну и любые ЛГБТ-активисты будут находиться в зоне риска.
Может ужесточиться наказание за действия, которые до этого попадали под закон "о запрете пропаганды".
– Ответственность за нарушение закона о пропаганде – административная. А в данном случае, особенно в части "организации и участия в экстремистском сообществе", – это уже уголовная ответственность. И составы тяжкие – как за участие в давно не существующем "Правом секторе" (ультраправое украинское политическое движение, в 2014 году российский Минюст признал организацию экстремистской. – СР), – говорит Захватов. – Применение экстремистского законодательства в отношении ЛГБТ-людей может стать ретроактивным. Несмотря на то, что это противоречит Конституции, силовики ссылаются на "длящееся преступление" – а значит, опубликованный в 2018 году радужный флаг может вполне стать основанием для возбуждения уголовного дела сегодня.
Международные правозащитные организации неоднократно отмечали плачевное положение прав и свобод российских ЛГБТ+-людей. Помимо закона о "запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений", запрета трансгендерного перехода и признания ЛГБТ экстремистами представители сообщества часто сталкиваются с несистемным насилием и даже убийствами со стороны гомофобных "активистов".
"Мемориал", "ОВД-Инфо", ЛГБТК+ группа "Выход" и другие российские правозащитные организации направили в Верховный суд заключение об "антиправовом характере" иска Минюста о запрете и признании экстремистской организацией "Международного общественного движения ЛГБТ". По мнению авторов обращения, люди не могут быть произвольно объявлены движением по принадлежности к одной социальной группе или обладанию неким личностным сходством.
