Режим чрезвычайной ситуации объявили в трех районах Республики Коми: из-за аварии на нефтепроводе компании "Лукойл" в Ненецком автономном округе нефтеразлив затронул Усинский, Ижемский и Усть-Цилемский районы. В результате несколько тысяч местных жителей остались без питьевой воды и речной рыбы. Правительство республики уверяет, что пытается решить эту проблему, но жители сказали корреспонденту Север.Реалии, что пока не видят реальной помощи.
Информация о нефтеразливе впервые появилась в интернете. "В Усинске ввели режим ЧС из-за разлива нефти", – написали в паблике "Жесть Коми" в социальных сетях 11 мая.
То, что произошла действительно жесть, стало понятно позднее. 15 мая о предварительных масштабах произошедшего заявили в администрации Усинского района со ссылкой на компанию "Лукойл": "Основная часть нефтесодержащей жидкости – по предварительной оценке порядка 90 тонн – распространилась на почве".
Начались работы по устранению аварии, руководство обоих регионов – Коми и НАО – провело несколько выездных встреч с представителями "Лукойла". При этом нефтесодержащая жидкость проплыла более 500 километров по рекам Колва, Уса и Печора, отравив воду и загрязнив прибрежные территории.
16 мая в сети появилось видео, на котором жители посёлка Мутный Материк, расположенного на реке Печоре, не стесняясь в выражениях, рассказывают, как они несколько дней сами вытаскивали из реки нефть, сбившуюся в плотные комья:
Местных уже за людей не считают, им главное – деньги
"У нас "Лукойл" нефть разливает, ему по барабану, Алекперов пока возле Путина трется, так и будет. Местных уже за людей не считают, им главное – деньги". "Дорог нет ни хрена, мужики своими силами всё делают. Совхоз на коленях стоит, за счет молока, масла [выживает], Усинск только деньги гребет, а вкладываться *** кто вкладывается. Интернет до сих пор тянут, люди сами тарелки покупают. А в школах требуют, чтобы дети всё знали и умели. Половина, кто здесь живет, столько денег не зарабатывают, чтобы компьютер купить. Садик до сих пор не строится, больницу сделали бог знает где". "Надо их сюда загнать, пусть реку чистят и дорогу делают своими силами, привыкли за счет народа жить".
Тогда же в Коми прошли первые одиночные пикеты: пенсионер Андрей Истомин из поселка Ижма вышел на берег реки с плакатом "Лукойл, не трави нас нефтью". Спустя сутки к нему домой пришли полицейские.
"Сегодня к Андрею Семеновичу домой приходили полицейские и составили протокол. О чем – он сам не понял. То есть непонятно, в чем его обвиняют. Единственное, что еще возможно сегодня – это одиночные пикеты", – написали в местном паблике.
Колва: все осталось в прошлом
Село Колва находится примерно в 100 км от Ненецкого автономного округа на севере Республики Коми и стоит на одноименной реке. "Кол" можно перевести с ненецкого как "обилие рыбы", "ва" в переводе с коми – "вода". Но на "реке полной рыбы" никто из местных жителей давно не рыбачит, потому что каждый год там происходят нефтеразливы. Крупнейший произошел в 1994 году на суше и попал в Книгу рекордов Гиннесса: тогда, по разным подсчетам, вылилось от 120 до 300 тысяч тонн нефтесодержащей жидкости. В 2013 году на Колве произошла авария, сравнимая с нынешней.
Местная жительница Надежда Молькова рассказала корреспонденту Север.Реалии, что на этот раз люди лишились и воды, и еды.
– Народ очень взволнован: нефть по берегам, запах в селе, последствия ужасные. Потихоньку травят нас. В этом году был очень ранний ледоход, с ним шла нефть от осеннего разлива. Местные мужчины говорили об этом и Уйбе (Владимир Уйба, глава республики Коми. – СР), и [директору "Лукойл-Коми" Александру] Голованеву, но они даже слышать об этом не хотят. Мы лишились всего: пастбища отравлены, совхоз не знает, куда выгонять скот, рыба была для населения едой номер один, сейчас все осталось в прошлом, – считает Молькова.
15 мая к местным жителям приехал глава Коми Владимир Уйба вместе с руководством "Лукойл-Коми". Кроме основной проблемы – нехватки питьевой воды, люди жаловались на отсутствие газа, который обещают протянуть почти 40 лет, и нормальных дорог. В ответ глава республики сообщил, что возможности подвести газ к селу нет, а дороги в Коми он видел и похуже.
– Уйба говорит, что откуда-то будут тянуть трубу для снабжения Колвы водой. Но построить очистные сооружения и пробурить скважину не может, хотя это проще и дешевле. Он объясняет, что невозможно подвести к селу газ. Как такое может быть в нефтегазовой республике? – удивляется зампредседателя "Комитета спасения Печоры" Александр Сладкоштиев.
Глядя на цветную пленку в воде, местные жители боятся не только пить ее, но и использовать для технических нужд. В начале посевного сезона, который начинается сейчас на севере, ситуация почти катастрофическая. При этом на просьбы людей подогнать к наиболее нуждающимся населенным пунктам цистерны с питьевой водой, а также обеспечить отбор проб из реки, чтобы понимать, когда она станет пригодной хотя бы для технических нужд, власти не реагируют.
По словам депутата госсовета Коми от Ижемского района Николая Братенкова, в деревне Кипиево люди запасаются дождевой водой, потому что река загрязнена, а в скважинах вода такого качества, что разъедает емкости. Его слова подтверждает и депутат госсовета Коми от городского округа Усинск Екатерина Дьячкова. Она рассказала, что проблемы с питьевой водой во многих населенных пунктах вдоль рек Усы и Печоры – где-то вода в скважинах не соответствует санитарным нормам, а где-то скважин просто нет. По ее информации, из-за постоянных нефтеразливов и плохой воды сельское население – в лидерах по онкологическим заболеваниям в республике.
– Отдельной статистики по селам нет, но даже вместе с Усинском, где всё не так плохо, наш район получается первым в республике по онкологии почек. Поэтому надо мониторить состояние здоровья всех слоев населения. У нас реальное социальное партнерство подменяется системой помощи населению от аварии к аварии. Власти республики вместо того, чтобы заботиться о людях, дают налоговые льготы "Лукойл-Коми". При этом компания получила 49 млрд рублей чистой прибыли в 2018 году, и 44 млрд рублей – в 2019 году. В Усинском районе люди живут в постоянной опасности из-за нефтезагрязнений, но "Лукойл", который раньше вывозил наших детей к морю, теперь заявляет, что не сможет этого сделать якобы из-за коронавирусной инфекции. Но детей не обязательно везти именно к морю, чтобы они могли поправить и укрепить здоровье, – считает Дьячкова.
16 мая жители Колвы составили резолюцию, в которой выдвинули требования к "Лукойл-Коми" и госсовету республики. От компании потребовали отчитываться о диагностике нефтепроводов, а также сделать публичной информацию об их замене. От парламентариев – поддержать на федеральном уровне инициативу о сокращении сроков эксплуатации опасных промышленных объектов. Но самыми важными стали требования обеспечить население питьевой водой, начать мониторинг состояния здоровья жителей, а также обеспечить все категории населения возможностью получить санаторно-курортное лечение за счет средств ООО "Лукойл-Коми".
– Когда мы узнали, что вылилось не семь тонн, а сотня, "Комитет спасения Печоры" собрался и выдвинул требования. Во-первых, средства на возмещение ущерба надо брать с прибыли предприятия, тогда они зашевелятся. А так они половину средств угрохают якобы на очистку реки и берегов. А сколько реально на это будет потрачено, неясно. Во-вторых, нужно заняться диагностикой нефтепроводов. А в-третьих, менять не менее 5% устаревших нефтепроводов в год, – считает Николай Братенков.
Кто виноват?
17 мая "Лукойл-Коми" выпустил пресс-релиз, в котором заверил, что несмотря на попадание в акваторию реки Колвы не более 9 кубических метров нефтесодержащей жидкости, угрозы гибели биологических ресурсов, а также вреда источникам питьевого водоснабжения для населения нет. По информации компании, "водозаборы города Усинска расположены на реке Усе выше по течению от впадения Колвы".
"Лукойл" также назвал причину аварии: нефтеразлив произошел из-за разгерметизации трубопровода, который находится на расстоянии около 300 метров от береговой линии реки Колвы. "Основная масса нефтесодержащей жидкости незамедлительно локализована персоналом на суше на площади около 1,3 га. В настоящее время ведется очистка территории, собрано почти 130 куб. м загрязненного грунта. В ближайшее время на участке будет проведена техническая, а затем – биологическая рекультивация", – говорится на сайте "Лукойла".
По мнению экологов, авария на нефтепроводе произошла на самом деле не 11 мая, а раньше, просто "Лукойл-Коми" не сразу забил тревогу. "Гринпис России" опубликовал снимки, которые зафиксировали нефтеразлив еще в апреле.
В ответ на это заявление депутат госсовета Коми от партии "Зеленая альтернатива" Виктор Бетехтин обвинил Всемирный фонд дикой природы (WWF), а также компанию РИСКСАТ, занимающуюся аэрокосмическими снимками, в том, что они знали даты аварии, но "не забили тревогу".
Есть вероятность, что разгерметизация произошла в апреле, причем не в конце апреля, а гораздо раньше
– Новость о разливе начала циркулировать 11 мая. Гринпис проверил снимки на следующий день. 13 мая мы дали снимки, из которых следует, что есть вероятность, что разгерметизация произошла в апреле, причем не в конце апреля, а гораздо раньше. Чтобы понимать: Гринпис не имеет собственной космической группировки для мониторинга территории России, и все что есть – это несколько человек, которые в режиме выгорания пытаются выяснить то, что остается за кадром или не успевают делать компании или надзорные органы в рамках своих обязанностей. По сокрытию разливов – очень рекомендуем обращаться напрямую к нефтяным компаниям, кто допускает нефтеразливы, – прокомментировал заявление Бетехтина проектный директор российского отделения Гринпис Владимир Чупров.
Крохи нефти
17 мая в интернете появились объявления о том, что местных жителей просят помочь с уборкой нефти, обещая платить 10 тыс. рублей за каждые 200 литров нефтесодержащей жидкости.
– Я считаю, что в результате всех этих декоративных мероприятий уловлены крохи нефти. Возможно, это расчет "Лукойла" на то, что нефть уйдет, а государственные надзорные органы не проведут мониторинг, не смогут установить точные объемы нефти и площади разлива. Соответственно, насчитают меньший ущерб. Все разливы, которые произошли в последнее время, – не случайность и, может быть, даже не результат изношенности труб, потому что нефтепровод не старый. Это результат халатности и экономии на экологической безопасности, – говорит председатель "Комитета спасения Печоры" Иван Иванов.
По его словам, нефть и сопутствующие продукты смогли уплыть так далеко, потому что реальных мер по сбору загрязнения нет. Попытка установить боновые заграждения, которые улавливают и останавливают нефть на поверхности реки, невыполнима из-за того, что ледоход на северных реках еще идет.
– Сами жители смеются над тем, как установлены улавливающие сооружения. Дело в том, что возле села Колва река делает поворот, получается довольно длинный участок, куда всё и выносит. А у них бон установлен на противоположном берегу, куда нефть не попадает. Это просто декорация, – убежден Иванов.
По оценке "Комитета спасения Печоры", чтобы убрать нефтезагрязнения с ближайших к рекам лугов, уйдет не меньше двух лет. По объему нынешний нефтеразлив можно сравнить с аварией 2013 года, когда утечка была у компании "РусьВьетПетро", арендовавшей нефтепровод "Лукойла". Тогда объемы аварии также скрывались, но о масштабе можно было судить по тому, что много нефти дошло до Печоры.
Зампредседателя "Комитета спасения Печоры" Александр Сладкоштиев обвиняет главу Коми Владимира Уйбу в том, что тот боится называть вещи своими именами, избегая таких слов, как "авария" и "нефтеразлив", и называя очередную экологическую катастрофу просто "эта история".
– Надо спрашивать "Лукойл", почему у них автоматика не фиксирует, когда из трубы диаметром 325 мм нефть льется шесть часов? При этом загрязняются притундровые леса, а за них штрафные санкции максимальные. Автоматика должна всё фиксировать. Но "Лукойл" поставил на дюкерном переходе обычные ручные задвижки, которые, видимо, не срабатывают при падении давления в трубопроводе и не перекрывают его, – уверен Сладкоштиев. – Уйба говорит, что они делают всё возможное. Но они просто поставили на реке баржу и собирают ту нефть, которая к ней прибивается. Прискорбно, что в 21-м веке в нефтедобывающей стране полностью отсутствуют какие-либо технологии по сбору аварийно разлитой нефти. Россия состоит в Арктическом совете, так же как и Канада, Норвегия, США. У этих стран есть технологии, позволяющие собирать и утилизировать нефтезагрязнения. Странно, что мы до сих пор не запросили у них эти технологии.
