В Калининграде волонтеры привезли в больницу заблудившегося мужчину с признаками потери памяти. Документов у него не было, и вскоре больница отпустила его на все четыре стороны. Старик замерз на улице насмерть. Все это время его искала семья. Человеку с деменцией, оказалось, очень легко потеряться. Почему, когда это случается, на поиски пропавшего отправляются только родные и волонтеры, выяснял корреспондент Север.Реалии.
Вечером 3 февраля в Калининграде было минус 10. На улице Александра Невского, в 15 минутах езды от центра города, было многолюдно. Но никто из прохожих не обращал внимания на пенсионера, пытавшегося подняться с обледеневшего тротуара.
– Мы ехали мимо и увидели его. Было скользко, человек пытался встать. Вокруг были люди, но никто не реагировал. Мы припарковались, пошли помогать, подняли его с тротуара, – рассказывает Елена Багрянцева.
Пенсионер сообщил, что зовут его Виктор, а сам он из поселка Храброво. Денег на дорогу обратно у него не было.
– Он говорил очень тихим голосом, это насторожило. Мы дали ему денег, развернулись и даже поехали. Но потом решили вернуться, чтобы убедиться, что он сядет на автобус. Вернулись и не сразу его нашли, он отошел в сторону. И упал там. И лежал, – вспоминает Елена.
Супруги отвели Виктора в ближайший магазин греться, купили теплого чая. Пенсионер был немного выпивши, показалось Багрянцевой, но не пьяный. Одет он был по-домашнему – под расстегнутой дубленкой банный халат, на ногах галоши. Вероятно, ушел из дома, бомжи в домашней одежде не ходят, решила Елена.
Как оказался в Калининграде, не помнит. Вчерашний и позавчерашний день тоже
Она позвонила в поисковый отряд "Запад", через 15 минут волонтеры были на месте. Виктор назвал свою фамилию – Ярославский, сказал, что ему 57 лет. И озвучил уже другой свой адрес: поселок Матросово под Калининградом. По его словам, жил он там с матерью, работавшей в местном магазине.
– Когда он заговорил про маму, мне показалось странным, что женщина старше него работает в сельпо, – вспоминает волонтер Валерий Нехаев. Вместе с напарницей он приехал по звонку Елены. – Мужчина разговаривал тихо, говорил, что плохо себя чувствует и что перепил вчера. Как оказался в Калининграде, не помнит. Вчерашний и позавчерашний день тоже. Да, выглядел он асоциально, от него пахло алкоголем – не свежим, а застарелым, и мочой.
Волонтеры вызвали скорую помощь. Медикам пришлось вести Виктора под руки, пенсионер жаловался на плохое самочувствие.
– Его отвезли в больницу скорой медицинской помощи. Мы несколько раз спрашивали, точно ли он останется в больнице, не выкинут ли его на улицу в мороз. На что получили ответ, что таких всегда привозят туда проспаться, что там для них специальные апартаменты и что утром они сами уходят, снова напиваться, и вечером опять их забирают в БСМП, – рассказывает Нехаев.
Поисковики отправились в поселок Матросово, где безуспешно попытались найти родню Ярославского, но там о таком человеке не слышали. А через несколько дней в поисковом отряде получили запрос из полиции на розыск 63-летнего жителя поселка Сосновка, пропавшего 3 февраля, тоже Виктора и с похожей фамилией – Ярославкин. На фото волонтеры узнали Виктора Ярославского, которого нашли накануне.
Как оказалось, пенсионер ушел из больницы сразу же, без денег и документов, в легкой одежде. Начались новые поиски. 14 февраля его труп был найден в одной из хозпостроек в пятистах метрах от больницы. Здесь Ярославкин, вероятно, пытался переждать мороз. Причиной смерти стало переохлаждение.
В правовом поле
С 4 февраля Ярославкина искала дочь Оксана (имя изменено по ее просьбе. – СР).
– Я в Калининграде живу, а он в поселке, но мы постоянно созванивались. Я приезжала к нему два раза в неделю. За ним соседи присматривали, он был под контролем. А когда 3 февраля он не вышел на связь, я забеспокоилась. Написала заявление в полицию. Позвонили мне лишь 14-го числа, – рассказала она корреспонденту Север.Реалии.
– Дочь Виктора Викторовича сказала нам, что у него был диагноз – старческая деменция, есть инвалидность. Почему его отпустили с признаками потери памяти, вопрос, – говорит руководитель поискового отряда "ЗАПАД" Екатерина Преснякова.
После гибели Ярославкина поисковикам написала местная жительница, которая подвозила его на автомобиле. Да, он плохо выглядел, но рассуждал вполне здраво, рассказывал, что был моряком, живет в Матросово, а сейчас направляется в город навестить больную мать. Уже потом выяснилось, что мать Ярославкина давно умерла, а в Матросово он жил в детстве.
Волонтеры поискового отряда в соцсетях рассказали о случившемся и поинтересовались у властей: кто в таких случаях должен отвечать за смерть человека?
Или люди привыкли, что раз человек неприятно пахнет и выглядит "грязно", значит он бомж и ему не нужно помочь?
"Человек с деменцией – это тот же ребенок! Может ли ребенок самостоятельно покинуть медучреждение? Нет! Виктор Викторович имел явные провалы в памяти, был одет не по погоде, жаловался на плохое самочувствие, с большим трудом передвигался, неверно называл данные о себе и адрес проживания. Обратил ли вообще кто-нибудь внимание на то, что мужчина неверно называет информацию о себе и с трудом помнит, как и что с ним произошло? Или люди привыкли, что раз человек неприятно пахнет и выглядит "грязно", значит он бомж и ему не нужно помочь? Пускай он даже выглядит как асоциальная личность (за которого его, вероятно, и приняли), но ведь он не перестал быть человеком", – заявили активисты отряда.
Пресс-служба Минздрава региона сообщила, что медики действовали в правовом поле, мужчина был доставлен в больницу с признаками алкогольной интоксикации и после оказания помощи самостоятельно покинул учреждение.
"В соответствии с действующим законодательством в компетенцию медицинских организаций не входят функции по оказанию дополнительных социальных услуг. Также недопустимо насильное удержание граждан медперсоналом в стенах больниц и надзор за их передвижением. В целях профилактики подобных ситуаций считаем целесообразным создание специальных учреждений для оказания услуг по предоставлению ночлега лицам, находящимся в состоянии алкогольного опьянения", – отметили в Минздраве на запрос Север.Реалии.
На вопрос, поняли ли врачи, что перед ними человек с деменцией, проводилось ли ему обследование, в Минздраве не ответили, сославшись на врачебную тайну. Сейчас проверку обстоятельств гибели Виктора Ярославкина проводит Следственный комитет.
Терялись и будут теряться
По данным Всемирной организации здравоохранения, в мире насчитывается более 50 млн человек с деменцией. Ежегодно синдром диагностируют еще у почти 10 миллионов человек.
При деменции происходит деградация памяти, мышления, поведения и способности выполнять ежедневные действия. В 60–70% случаев причиной деменции является болезнь Альцгеймера. В России деменция диагностирована у двух миллионов граждан. Но цифра может быть занижена, диагноз ставят не всем, отмечает президент российского фонда помощи людям с деменцией "Альцрус" Александра Щеткина:
– Люди с деменцией терялись и будут теряться. Даже если человек сидел дома, никуда не выходил несколько месяцев, но вдруг или дверь не закрыли, или забыли, а дедушка ушел. Или вышли с бабушкой на улицу, отвлеклись на минуту, оглянулись, а бабушки нет. Так люди проходят десятки километров или уезжают в другие регионы – сердобольные граждане покупают им билеты на автобусы и поезда.
При деменции неизвестно, в каком временном отрезке очнется человек, говорит Преснякова. Она вспоминает случай, когда пожилая женщина прошла полгорода в поисках матери. При вопросе, как зовут мать, пенсионерка вдруг очнулась: "Какая мать? Вы что? Она давно умерла".
Жительница Нижнего Новгорода проехала две области, пока ее не нашли в Подмосковье. Она отправилась к дальним родственникам, которых не видела 50 лет, но была уверена, что там ее ждут. В дороге она уверенно называла свои данные – то девичью, то нынешнюю фамилию. И если бы пенсионерка попала в больницу, то, как и Ярославкин, не вызвала бы подозрений у медиков и могла уйти куда угодно. Ей повезло – она привлекла внимание прохожих и с помощью поисковиков вернулась домой.
82-летний житель Санкт-Петербурга Аркадий Маслов ушел из дома летом прошлого года. Он страдает старческой деменцией, но близкие отпускали его на улицу без сопровождения, рассказала его дочь Мария:
– Папа ходил всегда по одному маршруту, через 20 минут возвращался. Но в тот день вовремя не вернулся. Была очень сильная жара. Мы обегали все дворы, но никто его не видел. Мы позвонили в фонд "Альцрус" – его специалисты помогают нам с уходом за папой. Там сказали сразу обращаться в полицию и к поисковикам.
Как оказалось, он забыл дорогу домой сразу, как только вышел из подъезда
На тот момент прошло уже шесть часов после пропажи Маслова. Пришедшие на помощь поисковики нашли пенсионера в глубине соседнего двора, среди деревьев и кустов.
– Несколько часов он просидел на скамейке. Сидел, вероятно, совсем неподвижно – одна часть его лица была в тени, а другая на солнце, она сильно обгорела, до ожога. Еще у него был разбит лоб – видно, где-то он упал или ударился. Как оказалось, он забыл дорогу домой сразу, как только вышел из подъезда, – говорит Мария.
Врачи действуют по инструкции
Поиск людей с деменцией – это почти всегда трудно. На улице они дезориентированы, называют неверные данные о себе. В больнице они остаются, пока нуждаются в медицинской помощи. Если не нуждаются – в медучреждении их не держат. И однажды они просто уходят "домой", а по факту – в неизвестном направлении.
Мужчина был полностью дезориентирован из-за последствий инсульта и просто замерз
В зоне риска не только старики, но и молодые люди, по каким-то причинам дезориентированные в пространстве и утратившие память. Волонтер Виктор вспомнил сразу о двух случаях гибели людей, ушедших из больниц, по обоим случаям сейчас проводится проверка следственными органами.
– В ноябре мужчина встал ночью и ушел из дома без верхней одежды. Полиция его остановила, поняла, что он не пьяный, просто дезориентирован. Его отвезли в дежурную больницу. Там его осмотрели, сказали, что он скорее жив, чем мертв. Дали какую-то больничную одежду, которая, видимо, осталась от других пациентов. И просто отправили его домой. Как потом было видно по камерам, он около часа ходил по территории больницы, упирался в забор и в итоге вышел в лесопарк. Жена пропавшего ночью проснулась, позвонила в полицию, но это уже не помогло – пропавший ушел довольно далеко. Мужчина был полностью дезориентирован из-за последствий инсульта и просто замерз, – вспоминает Виктор.
Второй случай был с больным эпилепсией, которого доставили на скорой. Его также отпустили из больницы, и он замерз в том же лесопарке.
– Если человек дезориентирован, ему много не нужно – достаточно квадрата 500 на 500 квадратных метров. Здоровый человек там не потеряется, выйдет на дорожку. Но не тот, кто не ориентируется в пространстве, – говорит Виктор.
Здесь включается человеческий фактор
– Врачи действуют по инструкции. Они осматривают пациента, проводят обследования. Но, если человек не нуждается в срочной госпитализации, они его не могут положить в больницу. Что делать в таких случаях? На этот вопрос нет однозначного ответа. Здесь включается человеческий фактор. Кто-то из медработников может сказать: а давайте, посидите пока тут, а сам позвонит в полицию и сообщит, что имеется пациент с признаками потери памяти. И родственников этого человека, скорее всего, найдут. А другой формально выполнит необходимые действия и отправит человека домой. С точки зрения закона он вроде бы выполнил все, но результат может быть трагическим, – говорит волонтер "ЛизыАлерт" Павел Данильченко.
– Нужна система, хотя бы на уровне региона. Допустим, поступил в больницу человек, не по погоде одетый, растерянный, вроде пахнет алкоголем, но с ног не валится и нет медицинских показаний для госпитализации. Медики сообщают в полицию. А полиция уже нам. У нас официальное соглашение с УМВД. Мы вернули домой не одних бабушку-дедушку, – отмечает Преснякова.
По ее словам, поисковики готовы даже забирать таких людей из больниц, пока родственники не нашлись, только бы они не пропадали.
– Если приводят человека в больницу ночью, а он не хочет оставаться – в таких случаях можно ведь позвонить волонтерам, которые экстренно приедут и хотя бы проследят, куда он уходит. Если окажется, что человеку некуда идти, то можно хотя бы отправить его в дом ночного пребывания, – говорит Екатерина.
Ни времени, ни ресурсов
Пока в поиске больше заинтересованы волонтеры и родственники пропавших. Но очень важно, чтобы более активные действия предпринимало государство, считает Павел Данильченко:
Нужны специальные подразделения по поиску пропавших людей, оборудование, навыки
– В идеале людей должно искать только государство: для этого полицию и МЧС нужно обучать, выделять дополнительные ресурсы. Нужны специальные подразделения по поиску пропавших людей, оборудование, навыки. В настоящее время у полиции ограничены ресурсы, не хватает времени. Поэтому вынужденно к поиску подключаются волонтеры. И здесь нужно помогать поисковикам законодательно.
– В полиции сотрудников не хватает, много вызовов. И мы помогаем в поисках пропавших без вести. Но когда мы прозваниваем больницы в поисках человека, только в половине случаев нам говорят, что да, есть похожий человек. Часто медработники спрашивают: "Вы родственник? Нет? До свидания", – отмечает Преснякова.
В конце декабря 2020 года президент подписал поправки в закон "Об основах охраны здоровья граждан". Теперь медицинские организации обязаны сообщать в полицию сведения обо всех пациентах, которые не могут по состоянию здоровья и по другим причинам назвать данные о себе. Ранее такую информацию, в том числе подпадающую под врачебную тайну, полиция могла получить только по запросу.
Поправки были приняты, но пожелания волонтеров законодатели не учли. Поисковики по-прежнему не имеют доступа к информации о пропавших, написал на своей странице в соцсети глава поискового отряда "ЛизаАлерт" Григорий Сергеев:
И я продолжаю лежать без имени и фамилии в больнице, пока "ЛизаАлерт" меня ищет, возможно, прямо возле этой больницы
"Если я попал в больницу и не назвался никак, тогда обо мне сообщат в полицию по территориальному признаку. Представьте себе, что ОВД, на территории которого находится больница, занимающееся и поиском преступников, и розыском без вести пропавших, в общем, делающее всё то, что делает каждое ОВД, теперь еще получает кучу сообщений из больницы о находящихся там людях, которые о себе не могут ничего сообщить. Как думаете, у них есть время заниматься каждым? И я думаю, что некогда. Но законом не предусмотрено сообщение информации добровольцам или родственникам пропавшего. Так что найти моих родных в этом случае тоже весьма проблематично. И я – хоть с поправками, хоть без – продолжаю лежать без имени и фамилии в больнице, пока "ЛизаАлерт" меня ищет, возможно, прямо возле этой больницы, регулярно прозванивая бюро регистрации несчастных случаев, местное ОВД и эту самую больницу, а родственники сходят с ума от тревоги и неизвестности".
По мнению волонтеров, поиски велись бы гораздо быстрее и успешнее, если бы была единая российская база неизвестных пациентов. В нее должны вноситься все данные о найденном человеке с признаками потери памяти: не только фамилия и имя, которые назвал пациент, но и приметы: примерный возраст, рост, вес, цвет глаз, волос, наличие шрамов, татуировок и прочие – на случай, если человек называет неверные данные о себе. Уже несколько лет поисковики пытаются пробить создание такой базы, но пока безуспешно.
По словам Екатерины Пресняковой, пост о Викторе Ярославкине из Калининграда в соцсетях был обращением к чиновникам. Однако на призыв волонтеров к сотрудничеству они не ответили.
– Минздрав и правительство отписались конкретно по ситуации. С нами никто не вышел на диалог. И наш пост вызвал такую реакцию, что якобы мы хотим обвинить врачей. Но это не так, мы понимаем, что на них сейчас огромная нагрузка. Я лично знаю работников БСМП, которые работают в поте лица. Нам не нужен пиар, мы хотим просто вернуть человека домой. Чтобы потом не бегать по заброшкам в поисках людей, – говорит Екатерина.
Год назад в Калининграде был запущен социальный проект помощи людям с деменцией "Помогите мне вернуться домой". Его суть проста: на одежду пожилого человека наносятся специальные термонаклейки с QR-кодом, в котором зашифрованы данные о человеке, контакты поисковиков и родственников, а также фраза: "Этот человек мог потеряться, свяжитесь с поисковиками". И если бы дедушка из Калининграда попал в больницу и у него на нижнем белье, на майке была такая наклейка, все могло сложиться совсем по-другому, считают волонтеры.
Если вам кажется, что что-то не так, аккуратно, деликатно сделайте фото, позвоните в "ЛизуАлерт"
Родственникам пожилых людей с деменцией нужен "тревожный" документ, где будет актуальное фото человека и его приметы, актуальные болезни.
– Когда случается беда, ты в панике не можешь вспомнить, на левой щеке шрам или на правой. И как только человек потерялся, не нужно ничего ждать – сразу звоните поисковикам и в полицию. Чем раньше обратитесь, тем выше шанс найти близкого, – подчеркивает Александра Щеткина из "Альцруса". – И нужно быть внимательным к пожилым людям на улице: как они одеты, по погоде ли, правильно ли застегнуты пуговицы. Бывает, что в метро они пристают к людям – как проехать туда, сюда. Если вам кажется, что что-то не так, аккуратно, деликатно сделайте фото, позвоните в "ЛизуАлерт" или в тот отряд, который работает в вашем городе. Вполне возможно, что человек потерялся. И ваша помощь увеличит шансы его найти.
