В Калининграде суд присяжных оправдал врачей, обвиняемых в убийстве ребенка. В невиновности неонатолога Элины Сушкевич было уверено и медицинское сообщество, которое вело кампанию в ее защиту, и матери вылеченных ею детей. Оправдана и главврач роддом №4 Елена Белая, которая, по версии следствия, отдала приказ ускорить смерть недоношенного младенца.
Смертельная доза магния
Сын приезжей из Узбекистана Замирахон Ахмедовой родился 6 ноября 2018 года. Это был ее первый ребенок, она родила его сильно недоношенным, на 24-й неделе беременности, весом всего 700 граммов. Через несколько часов после рождения мальчик умер. Семья ребенка обвинила врачей в умышленном убийстве. В отношении двух медиков было возбуждено уголовное дело.
По версии следствия, решение об убийстве младенца приняла и.о. главврача роддома Елена Белая, так как понимала, что смерть ребенка уже после рождения негативно скажется на статистике медучреждения и пошатнет шансы Белой занять должность главного врача. Также Белая хотела сэкономить лекарственные ресурсы, отмечала пресс-служба СК.
Для оказания помощи младенцу из областного Перинатального центра в составе реанимационной бригады прибыла реаниматолог-анестезиолог Элина Сушкевич. Как решили следователи, Белая дала указание Сушкевич ввести ребенку смертельную дозу сульфата магния, из-за чего мальчик умер. Затем по указанию Белой в историю родов были внесены ложные сведения о смерти ребенка еще до рождения.
В Следственном комитете отмечали, что вина врачей подтверждается экспертизами и показаниями очевидца, который якобы присутствовал при совершении убийства. Позже оказалось, что это заведующая отделением новорождённых роддома №4 Татьяна Косарева, которая выступила на суде и рассказала, как Сушкевич по указанию Белой ввела ребенку магнезию.
Она неоднократно повторила: "Зачем вам больной ребенок, он будет инвалидом"
Тетя умершего младенца Зиёда Ахмедова еще два года назад после задержания Белой рассказывала корреспонденту Север.Реалии, что главврач отказалась вводить ребенку необходимое ему лекарство "куросурф": "Она неоднократно повторила: "Зачем вам больной ребенок, он будет инвалидом". Точно могу вам сказать, что никакого лекарства ребенку не вводилось", – рассказывала Зиёда.
Ахмедова утверждала, что ее сестра приехала к мужу, который некоторое время жил в Калининграде. Рожать Замирахон хотела именно в России, в лучших условиях, прошла все медицинские обследования и стояла на учете в роддоме №1. Однако роды начались преждевременно, поэтому Замирахон повезли в роддом №4, который принимает сложные роды. "Нас пытаются представить как "нелегалов, рожающих под забором", но это не так", – говорила Зиёда.
Следствие по делу длилось полтора года. В августе 2020 года в Калининградском областном суде начался процесс с участием коллегии присяжных. Все это время Белая и Сушкевич сидели под домашним арестом, который они не раз пытались обжаловать, но безуспешно. Следствие, в свою очередь, ходатайствовало о заключении медиков в СИЗО, так как они "оказывают давление на потерпевших", но суд также отклонял ходатайства.
"Вина не доказана"
Вердикт по делу реаниматолога-анестезиолога Элины Сушкевич и главврача роддома №4 Елены Белой, который вынесли присяжные в Калининградском областном суде вечером 10 декабря, не был единогласным. За невиновность врачей проголосовали пять из восьми присяжных заседателей, трое же посчитали их виновными. Итоговое решение коллегии – вина не доказана.
На первый вопрос в списке – "Доказано ли, что в роддоме №4 недоношенному младенцу Ахмедову был введён препарат "магния сульфат", вследствие чего он скончался?" – присяжные ответили отрицательно, и на последующие вопросы ответ уже не требовался. Перед оглашением приговора присяжные пять раз удалялись в совещательную комнату по требованию судьи Сергея Капранова. Это было связано с техническими ошибками в заполненных протоколах. В итоге оглашение приговора растянулось на час, заставив ощутимо нервничать присутствующих.
Впрочем, весь процесс был долгим и напряженным. Вердикт присяжных мог быть любым, отметил адвокат Сушкевич Камиль Бабасов:
– Как мы видим, трое из восьми присяжных посчитали доказательства обвинения достаточными для признания вины. Это все было непросто. Весь процесс был растянут по времени, нам многое не позволялось в процессе. У нас не было возможности исследовать заключения специалистов, привлечь тех видных специалистов, которые поддержали врачей. И слава богу, что вердикт такой.
– Решение было выстраданное, сложное и затяжное, – заявил адвокат Белой, Тимур Маршани. – Приговор будет наверняка обжалован прокуратурой. Но скажу, что следователь Кошевая, которая раньше вела это дело, была уволена из рядов и занимается адвокатской практикой. По каким основаниям, я не знаю, и как она потом будет работать, непонятно.
Благодаря мудрому решению присяжных с нашей специальности и нашей профессии врача сняты все обвинения
Элина Сушкевич и Елена Белая два года провели под домашним арестом. Своей вины медики так и не признали.
– У меня до последнего была уверенность, что все обернется в нашу сторону, – сказала Элина Сушкевич после вынесения вердикта. – Я уверена: на земле разум существует. Невозможно абсурдность этого обвинения чем-то объяснить. Благодаря мудрому решению присяжных с нашей специальности и нашей профессии врача сняты все обвинения. И я надеюсь, ни у одного родителя в России и не в России не закрадется в голову даже мысль, что врачи могут убить его ребенка.
"Неонатолог просто проспал"
В начале слушаний прокуратура и адвокат семьи Ахмедовых настаивали на закрытии процесса для СМИ. Однако суд сделал процесс открытым, за исключением допросов некоторых свидетелей. Также судья поддержал просьбу защиты Сушкевич о рассмотрении дела коллегией присяжных. На этом поддержка ходатайств обвиняемых закончилась. За несколько месяцев судья не меньше десятка раз отклонял ходатайства защиты врачей.
Тяжёлое состояние ребёнка не свидетельствовало о том, что он собирался умирать
Вину Сушкевич и Белой подтверждали эксперты со стороны обвинения. Они утверждали, что смерть младенца не была естественной – мальчик скончался от острого отравления сульфатом магния. Содержание магния в организме младенца превышало взрослую норму, отмечал сотрудник отдела сложных экспертиз бюро СМЭ Санкт-Петербурга Андрей Филатов: "Тяжёлое состояние ребёнка не свидетельствовало о том, что он собирался умирать. Причиной смерти явилось парентеральное (путём инъекции) отравление ионами магния. Магний попал во все органы, омываемые кровью, за несколько минут, по кровеносному руслу, пока ребёнок был ещё жив".
Элина Сушкевич свою вину полностью отрицала. Она заявила, что мальчик умер по естественным причинам. Он родился глубоко недоношенным на сроке 23 недели и три дня. И, возможно, срок беременности был еще меньше, о чем говорят размеры внутренних органов ребенка. Его состояние было крайне тяжелым. К тому же сразу после его рождения, в ночь с 5 на 6 ноября 2018 года, должной помощи в роддоме ему не оказали, что сильно осложнило состояние младенца. Это подтвердила и Елена Белая. В своем последнем слове в ходе слушаний она извинилась за качество медпомощи в роддоме. По ее словам, при рождении мальчика в родзале не было неонатолога. "Неонатолог просто проспал", – сказала Белая.
При осмотре я видела, что ребенок был бледный и холодный, у него не было нормальной температуры
Сушкевич приехала в роддом утром 6 ноября в составе врачебной бригады Перинатального центра. К ее приезду прошло уже несколько часов после рождения мальчика. Его состояние было критическим, рассказала Сушкевич в последнем слове:
– При осмотре я видела, что ребенок был бледный и холодный, у него не было нормальной температуры. У него было низкое давление, в два раза ниже нормы. Такое низкое давление вместе с кровотечением неизбежно привело к развитию шока. Показатели анализов крови подтверждают снижение гемоглобина. Уровень глюкозы был в три раза выше нормы.
По ее словам, всю необходимую помощь она оказала. О проведенных реанимационных действиях говорят выписки и сделанные ею назначения в истории развития новорожденного, а также следы на теле младенца, свидетельствующие о проведенной реанимации.
– С первого дня я утверждаю: я не совершала убийства ребенка Ахмедовой, магнезию я ему не вводила и меня никто не просил это сделать. Я оказывала ему всю необходимую помощь, от начала до конца моего приезда. Никогда за всю свою врачебную практику я не допускала, что врач может причинить вред своему пациенту. Моя специальность – это борьба за жизнь пациента. И происходила борьба за жизнь ребенка Ахмедова, – заявила Сушкевич.
Однако прокурор Анна Ефремова в ходе процесса настаивала на умышленном убийстве. Якобы врач ввела ребенку повышенную дозу магния, что и убило его.
Его состояние не было ни агональным, ни терминальным
– Концентрация магния, которая была обнаружена в организме Ахмедова, явилась абсолютно смертельной концентрацией, – заявила Ефремова, обращаясь к суду присяжных в ходе прений. – Защита путает вас, еще и апеллируя понятиями нежизнеспособности. Это не значит, что ребенок бы не был жив. Его нежизнеспособность означала, что на тот период времени он не мог жить без аппаратов, которые за него дышали, и без лечения, которое он получал. Эксперты установили, что его состояние не было ни агональным, ни терминальным.
Ключевым свидетелем обвинения выступила заведующая отделением новорожденных четвертого роддома Татьяна Косарева. На суде она рассказала, что буквально стала свидетелем убийства – Сушкевич по указанию Белой на её глазах ввела младенцу смертельную дозу сульфата магния.
Белая сказала, мол, вот смотрите и учитесь, как делать надо
"Белая стояла у двери, держала ручку, чтобы никто не вошел, – рассказывала Косарева. – И требовала, чтобы всё уже сделали, раз решили. Сушкевич сказала, что все сделает сама. Подошла к шкафчику с медикаментами, взяла ампулу магния сульфата с одной полки, одноразовый шприц – с другой. На реанимационном столике набрала раствор в шприц. Подошла к кювезу и очень быстро ввела все содержимое, струйно в пупочный катетер. Смерть наступила примерно через две минуты. Я подошла к ребенку, сердца уже не было слышно. Белая сказала, мол, вот смотрите и учитесь, как делать надо".
Свидетельница утверждала также, что Белая потребовала сказать матери, что ее сын родился мёртвым. И заявила, что "он будет антенаталом" (умершим до родов), а потом потребовала переделать записи в истории болезни.
И Сушкевич, и Белая эти обвинения отвергли. Сушкевич заявила, что убивать магнием ребенка вообще было бессмысленно – достаточно было просто перестать его лечить.
Я не знаю, зачем она это придумала
По ее словам, показания Косыревой могли были быть даны под давлением следствия.
– У нас с ней были хорошие отношения, даже дружеские. Я не знаю, зачем она это придумала. Я думаю, это связано с давлением на нее со стороны следствия. Конечно, убийства и этой истории не было, – сказала Сушкевич корреспонденту Север.Реалии. – Потом Косырева рассказывала, что я якобы оказывала на нее психологическое давление, звонила ей. Но это смешно – я звонила ей по ее просьбе. И мы общались совершенно нормально.
Сравнение лабораторных показателей новорожденного ребенка с нормативами взрослых людей неправомерно и приводит к ошибочным выводам
Элину Сушкевич поддержали российские неонатологи, выпустив множество официальных заявлений в ее поддержку. Медицинское сообщество было единодушно: ребенок родился недоношенным, с экстремально низкой массой тела, на грани жизнеспособности. Изучив открытые документы, врачи отмечали, что уже к приезду Сушкевич в роддом он был в критическом состоянии и спасти его было невозможно. А обвинение Сушкевич, что она якобы вела ребенку повышенную дозу магния, строится на ошибочных выводах экспертизы. Эксперты обвинения, делая вывод о повышенной концентрации магния в тканях младенца весом 700 граммов, сравнили его показатели с показателями взрослого "стандартного человека" весом 70 кг, отмечали неонатологи. "Сравнение лабораторных показателей новорожденного ребенка с нормативами взрослых людей неправомерно и приводит к ошибочным выводам. У детей совершенно другие нормы большинства лабораторных показателей", – сообщалось в заявлении Российского общества неонатологов.
Защита пыталась привлечь своих экспертов для участия в процессе, но ее ходатайства были отклонены судом. В ответ на это не допущенные до процесса медики в онлайн-режиме рассказали журналистам, почему они не верят в виновность Сушкевич.
Президент Российской Ассоциации специалистов перинатальной медицины, академик РАН Николай Володин заявил, что еще при родах в зале не было врача-неонатолога, что не позволило начать весь комплекс первичной реанимационной помощи. Володин заявил, что его возмущает, что следствие "целиком и полностью погрузилось" во мнение главного неонатолога Минздрава России Дмитрия Иванова. Он был экспертом со стороны обвинения.
"Я потрясен тем, что Дмитрий Олегович не хочет вникнуть в позицию, которую излагает все медицинское сообщество неонатологов. Одно дело – рассуждать, а другое дело – анализировать объективные документы. Его позиция просто возмущает", – отметил Володин.
Убийства не было. Я не завидую присяжным
"Ни одному представителю профессионального сообщества со стороны защиты в Калининграде по делу Сушкевич судья не дал слова. Среди них были ведущие специалисты – неонатологи и токсикологи России. Убийства не было. Я не завидую присяжным. Им будет непросто вынести обоснованное решение", – написал в своем твиттере президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль накануне оглашения вердикта.
В поддержку Сушкевич и Белой медики выходили на акции и устраивали флешмобы. Петиция в интернете, в которой врачи и родители потребовали прекратить преследование калининградских медиков, набрала 247 тысяч подписей. А в ноябре около полутора тысяч медиков из 20 российских регионов подписались под обращением к президенту России в поддержку Сушкевич. Это дело авторы сравнили с "делом врачей" 1953 года и вспоминали резонансные врачебные дела – гематолога Елены Мисюриной, педиатра Любови Яровиковой, главврача роддома Марины Сармосян. На акции выходили родители детей, которых после рождения выхаживала Сушкевич.
Сегодня у врачей, выигравших это дело, есть возможность вернуться к работе. Они неоднократно просили об этом суд, учитывая нехватку медиков в условиях пандемии. Однако такого разрешения суд им так и не дал.
Мои отношения с подчиненными – ну как-нибудь сложатся
– По идее, завтра на работу, – говорила Сушкевич на выходе из суда. – Но я надеюсь, что мне все-таки дадут несколько выходных. Должны были снять браслет с ноги еще в зале суда. Но у нас же как всегда!
– Надо немного прийти в себя, это очень тяжело, – сказала Елена Белая. – Но пока я возвращаюсь туда же, на свое место работы. Мои отношения с подчиненными – ну как-нибудь сложатся. Пусть смотрят мне в глаза и видят зеркало своих лучших качеств.
16 декабря в суде состоится обсуждение вердикта суда присяжных, оно будет касаться права на реабилитацию подсудимых и возможности требовать компенсации.
