63-летний Олег Соколов, специалист по военной истории Франции, известный наполеоновед, кавалер французского ордена Почётного легиона, член совета Российского военно-исторического общества, доцент Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, задержан по подозрению в убийстве 24-летней Анастасии Ещенко.
Ранним утром 9 ноября Олега Соколова достали из реки Мойки, в воде которой он пытался утопить рюкзак с отрубленными женскими руками. Позже оперативники обнаружили у него в квартире тело убитой женщины. Погибшей оказалась Анастасия Ещенко, которую считали ученицей и сожительницей Соколова. По одной версии, Соколов пытался утопить рюкзак, но, когда сумка не ушла под воду, прыгнул в реку. По версии 47news, в тот момент Соколов находился в состоянии алкогольного опьянения и, бросая рюкзак в воду, не рассчитал силы и упал в Мойку. Его заметил проезжавший мимо таксист, который вызвал спасателей. Соколова госпитализировали в Мариинскую больницу с переохлаждением, его состояние оценивается как тяжелое.
Анастасия Ещенко приехала в Петербург из станицы Старовеличковская Краснодарского края, с отличием окончила Институт истории СПбГУ. На сайте СПбГУ говорится, что вместе с Соколовым Ещенко подготовила четыре научные публикации по раннему периоду Наполеоновских войн и наполеоновской Испании, кроме того, оба они любили участвовать в реконструкциях. В этих кругах Соколова называли "сир". В последние годы Ещенко подрабатывала репетитором – готовила к ОГЭ по истории за 700 рублей в час.
Как сообщает 47news, после убийства тело Ещенко продолжало находиться в квартире, даже когда 8 ноября к учёному пришли гости. По информации издания, Соколов, предположительно, застрелил свою ученицу из-за ее неприязненного отношения к двум его дочерям.
На допросе Соколов рассказал, что купил пилу, чтобы избавиться от тела убитой. Во время расчленения тела он пил алкоголь, поскольку "ему не раз становилось дурно". После убийства, по некоторым данным, Соколов собирался совершить самоубийство в мундире Наполеона у Петропавловской крепости.
Анастасия Ещенко – не первая женщина, с которой Соколова связывали отношения, в которых прослеживался элемент насилия. В 2008 году "Московский Комсомолец в Петербурге" писал о другой студентке, чудом избежавшей подобной участи. Во всяком случае, при чтении её заявления в полицию никаких сомнений в этом не остается: по словам девушки, Соколов связал ей руки и ноги, привязал к стулу и избивал, потом пытался задушить шнурком – каким-то образом ей все-таки удалось убежать, травмы свои она зафиксировала. Но тогда дело не дошло до суда. Естественно, возникает вопрос: если бы его до суда довели, может быть, сегодняшней трагедии не случилось бы? Заместитель директора Агентства журналистских расследований Евгений Вышенков считает, что говорить об этом трудно, не зная материалов дела.
Тут и знакомые обычно вступаются, начинают уговаривать: да, он погорячился, но не в тюрьму же сажать, это же не уголовник с фиксой во рту, это уважаемый историк
– Мы знаем, что заявление поступало. Надо посмотреть, есть ли отказ в возбуждении уголовного дела – там могут быть слова о том, что показания той студентки не нашли подтверждения, а могут быть и о том, что она просит забрать свое заявление. Так часто бывает в бытовых ссорах: ну, была любовная драма, теперь помирились, претензий нет. Я не вижу разницы между поведением пьяного супруга, избившего жену, которая вызвала участкового, и выходками интеллектуала, который кого-то связывает. Не исключено, что полиция потом получила заявление от той студентки, что у нее претензий нет – мол, тоже была неправа, что-то не так сказала про Наполеона. Тут и знакомые обычно вступаются, начинают уговаривать: да, он погорячился, но не в тюрьму же сажать, это же не уголовник с фиксой во рту, это уважаемый историк. Люди должны как-то сами решить, хотят или не хотят они привлекать данного человека к ответу, а потом уже обращаться в полицию.
Василий Кунин, депутат муниципального образования Малая Охта, учился вместе с Анастасией Ещенко с 2012-го по 2014 годы. Он помнит ее как тихоню и отличницу, очень увлеченную учебой, а Олега Соколова как человека весьма экспрессивного.
– Настя была моей однокурсницей, мы с ней никогда плотно не общались, просто знали о существовании друг друга. Мы иногда ходили на совместные пары, я ее помню тихой девушкой, не участвовавшей ни в какой движухе, ни в каких наших общественно-политических мероприятиях, училась она идеально. А Соколов некоторое время был моим преподавателем – справедливости ради, надо сказать, что весьма неплохим. Он интересно подает материал, на его лекциях всегда живые дискуссии, никто на них не спит. С другой стороны, это явно человек с больным самолюбием, резко реагирующий на критику и даже просто на другую точку зрения – может повышать голос, экспрессивно выражаться. Моя бабушка работала завучем в 171-й гимназии, это французская школа, как я понимаю, у них были связи с СПбГУ и с реконструкторами. По моим сведениям, Соколов периодически вёл занятия в этой гимназии, общался с преподавателями и однажды подарил моей бабушке свой большой портрет в образе Наполеона, в парадном мундире. Это фотография, оформленная как картина, не исключено, что мы ее у себя дома когда-нибудь найдём. О его связи с Настей все, в общем, знали – в узком комьюнити такие новости распространяются быстро. Да и вообще такие вещи, как связи преподавателей со студентками или бывшими студентками, в университетской среде вполне обычны, все на это смотрят спокойно. Кроме того, для меня образ Соколова – это еще и образ человека, заискивающего у начальства, образ человека, не очень стабильного и не очень уравновешенного. И все равно, конечно, я был потрясен, узнав об этой истории. С другой стороны, может, и не так удивительно – никто же не реагировал на звоночки, которые были до этого. Когда на его лекции избили студентов, я писал обращение директору Института истории Даудову, мне прислали отписку, что этим займется этическая комиссия, но она никаких мер не приняла. И в принципе в СПбГУ существует практика максимального укрывательства, лишь бы не выносить сор из избы, все боятся гласности, преподаватели запуганы, внутри коллективов – огромное количество конфликтов, о которых все молчат, боясь увольнений и прочих санкций. Что собой представляет Соколов, знали – как и то, что он встречался не с одной студенткой, но всё равно то, что случилось, для меня шок, – говорит Василий Кунин.
Известен случай, когда на лекции Соколова действительно были избиты два студента, один из которых, студент 4-го курса Петербургского университета путей сообщения Антон Кужим, спросил лектора о его отношении к обвинениям в плагиате. Тогда Кужима и его друга избили и вытолкали взашей из аудитории, при явном одобрении Соколова.
Нынешние студенты Соколова, с которыми удалось связаться сайту Север.Реалии, в большинстве своем говорят, что особых странностей за ним не наблюдали.
– Я знаком с ним, учусь у него. Последний раз он вёл потоковую лекцию в среду и вел себя как обычно – очень интересно рассказывал тему занятия, – говорит студент Института истории СПбГУ Денис Алешин. – Всегда производил впечатление интеллигентного человека, выдающегося историка, болеющего своей профессией. Подробности личной жизни Олега Валерьевича мне не известны. Как-то неприлично было бы его про это расспрашивать.
– Преподавал у меня в прошлом году, но особо с ним не общалась. Никаких настораживающих инцидентов не было. У нас ходили слухи, что он с ней [Анастасией Ещенко] сожительствовал, но точно я сказать не могу. Лично за ним этого не замечала, – добавляет студентка Виктория Хоменкова.
– К сожалению, у него на лекциях я был лишь пару раз как студент ФМО СПбГУ. Всё, что я могу о нём сказать, это крайняя экспрессивность, эмоциональность, доходящая до вспыльчивости, – замечает еще один студент Виталий Корнеев.
Адвокат Александр Островский говорит, что к трагедии привела полная безнаказанность, которую власти допускали в отношении идейно им близкого товарища. Соколов числился членом научного совета Российского военно-исторического общества, председатель которого – министр культуры Владимир Мединский.
– Тут действовал принцип "своим все, врагам – закон", на прегрешения Соколова всегда закрывали глаза, ему можно было все, и вот эта безнаказанность и привела к убийству. Пока у нас нет равенства людей перед законом, это будет продолжаться, – считает Островский.
Председатель отделения РВИО в Петербурге и Ленинградской области Олег Титберия сообщил сайту Север.Реалии, что не знаком с Соколовым и не в курсе событий, происходящих вокруг него. В пресс-службе Российского военно-исторического общества корреспонденту сайта Север.Реалии тоже сообщили, что не могут прокомментировать случившееся.
Тут действовал принцип "своим все, врагам – закон", на прегрешения Соколова всегда закрывали глаза, ему можно было все, и вот эта безнаказанность и привела к убийству
– Никаких обвинений мы не знаем, эти вопросы надо задавать следствию. Мы знаем Олега Соколова как, пожалуй, одного из лучших наполеонистов в мире. Он знал эту тему просто досконально. Как коллегу, историка его все уважали. Что случилось, что произошло, что за трагедия – мы не знаем и никак прокомментировать не можем, – сказала руководитель департамента по информационной политике Надежда Усманова.
После того как о трагедии стало известно, имя Олега Соколова внезапно исчезло с сайта РВИО. Вот как выглядела страница со списком Научного совета организации до того, как ленты новостей наполнились сообщениями об убийстве Анастасии Ещенко, и вот как она выглядит сейчас – члена совета Соколова там больше не значится. Историк Олег Соколов, подозреваемый в убийстве в Петербурге, никогда не состоял в РВИО, заявили там.
Заместитель руководителя по Ленинградской области и Петербургу Владимир Казаков отказался давать комментарий, пояснив, что Олег Соколов больше имел отношение к московскому отделению РВИО, чем к петербургскому.
Олег Соколов – автор многочисленных исторических исследований, неоднократно выступал в качестве эксперта в самых разных средствах массовой информации. Вокруг имени Соколова то затухал, то вспыхивал скандал по поводу плагиата: московский историк Евгений Понасенков обвинял его в воровстве двух своих исторических концепций и в беззастенчивом копировании огромных кусков из двух монографий. Он подал на Соколова иск о защите чести, достоинства и деловой репутации, и на прошлой неделе суд встал на сторону Понасенкова, обязав Соколова выплатить компенсацию и принести извинения.
Психолог Ольга Маховская говорит, что отношения Соколова – Ещенко вполне можно назвать созависимыми.
Думаю, что он [Соколов] был действительно опасным человеком и какое-то количество прецедентов уже накопилось к моменту трагедии
– Трудно себе представить, что человек, который идет на такое преступление, не применял к своей возлюбленной, фанатке, поклоннице меры устрашения, – полагает Маховская. – На мой взгляд, он человек маниакального типа, который не терпит возражений и критики, требует к себе усиленное внимание и поклонение. И это могло быть главным условием отношений. Конечно, при такой диспозиции очень быстро формируются созависимые отношения. У девушки в этот момент, вероятнее всего, амбивалентные ощущения и эмоции. С одной стороны, страх потерять, ужас от того, что ты можешь не угодить человеку такого масштаба, с другой – восхищение. Это страдание, из которого нельзя выйти. Думаю, что он [Соколов] был действительно опасным человеком и какое-то количество прецедентов уже накопилось к моменту трагедии. Он внешне – маниакальный тип: кичливо сложенные губы, надменность, попытка все время поворачиваться в профиль или в три четверти – это признак нарциссизма. Возможно, погибшая хотела от него уйти. Но желание уйти должно было вызвать агрессию: "Я тебя убью, но ты останешься со мной". У нее не было шанса. Мне бесконечно ее жаль.
Известно, что сотрудники Петербургского университета по условиям контракта не имеют права критиковать действия своего руководства, но на условиях анонимности некоторые преподаватели высказали претензии к ректору Николаю Кропачеву и к университетскому отделу кадров. Ведь “звоночки” по поводу поведения Олега Соколова были давно, после скандала с избиением студентов на его лекции собиралась комиссия по этике – и непонятно, почему руководство вуза не сочло нужным расстаться со столь неуравновешенным преподавателем.
